Дугоз против Греции

Главная > Прецедентные дела > ЕСПЧ > Дугоз против Греции

ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

ТРЕТЬЯ СЕКЦИЯ

ДУГОЗ (DOUGOZ) ПРОТИВ ГРЕЦИИ

жалоба № 40907/98

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

6 марта 2001 г.

Страсбург

 

По делу “Дугоз против Греции” Европейский Суд по правам человека (Третья секция), заседая Палатой в составе:

Ж.-П. Коста, Председателя Палаты,

Х.Л. Розакиса,

Л. Лукайдеса,

П. Куриса,

Ф. Тюлькенс,

К. Юнгвирта,

сэра Николаса Братца, судей,

а также с участием С. Долле, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 8 февраля 2000 г. и 13 февраля 2001 г., вынес следующее Постановление:

ПРОЦЕДУРА

1.  Дело было инициировано жалобой (№ 40907/98), поданной 24 ап­реля 1998 г. в Европейскую Комиссию по правам человека против Греции гражданином Сирии Мохамедом Дугозом (Mohamed Dougoz) (далее — заявитель) в соответствии бывшей Статьей 25 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

2.  Интересы заявителя в Европейском Суде представляла И. Куртовик (I. Kourtovik), адвокат из г. Афин (Athens). Власти Греции были представ­лены представителем Уполномоченного Греции при Европейском Суде по правам человека старшим советником Государственного совета Греции М. Апессосом (М. Apessos) и советником Государственного совета Греции К. Грегориу (К. Gregoriou).

3. Заявитель утверждал, что условия его содержания под стражей перед высылкой из страны были равносильны бесчеловечному и унижающему его достоинство обращению. Он жаловался на незаконность и чрезмерную продолжительность своего содержания под стражей, а также на отсутствие во внутригосударственном праве средств защиты в подобных ситуациях.

4. 24 апреля 1998 г. Председатель Европейской Комиссии дал указание в соответствии с бывшим Правилом 36 Регламента Европейской Комис­сии. 10 июля 1998 г. Европейская Комиссия решила не пересматривать это указание.

5.  1 ноября 1998 г., когда вступил в силу Протокол № 11 к Конвенции (пункт 2 Статьи 5 Протокола № 11 к Конвенции), жалоба была направлена в Европейский Суд.

6. Жалоба была направлена на рассмотрение Третьей секции Европей­ского Суда (пункт 1 Правила 52 Регламента Суда). В соответствии с пунк­том 1 Правила 26 Регламента Суда в рамках Секции для рассмотрения. дела была образована Палата (пункт 1 Статьи 27 Конвенции).

7.  Решением от 8 февраля 2000 г. Палата объявила жалобу частично приемлемой.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

8.  Заявитель утверждал, что в Сирии его обвинили в преступлениях против национальной безопасности, а именно в разглашении информа­ции в период прохождения военной службы. Заявитель уехал из этой страны. По его словам, впоследствии он был признан виновным в этих преступлениях и приговорен к смертной казни.

9. Власти Греции утверждали, что примерно в июле 1983 года заявитель нелегально прибыл в Грецию. Заявитель считал, что въехал в Грецию на законных основаниях.

10.  В 1987 году заявитель был задержан греческими властями за пре­ступления, связанные с незаконным оборотом наркотических веществ. В 1988 году Апелляционный суд Афин в составе трех судей, заседая в качестве суда первой инстанции, признал заявителя виновным. Приняв во внимание, что заявитель употреблял наркотики сам, суд приговорил его к лишению свободы сроком на два года. В 1989 году приговор был утвержден Апелляционным судом Афин в составе пяти судей.

11.  В 1989 году заявитель подал ходатайство в Афинское бюро Верхов­ного комиссара ООН по делам беженцев (United Nations HighCommissioner for Refugees — UNHCR) о предоставлении ему статуса беженца и был при­знан беженцем под мандатом Верховного комиссара. В связи с этим влас­ти Греции выдали ему удостоверение на право проживания в стране в качестве иностранца.

12.  По утверждению государства-ответчика, право на проживание за­явителя в Греции истекло 8 января 1991 г. Однако он незаконно продол­жал находиться в стране.

13.  В 1991 году заявитель был задержан за воровство и незаконное ноше­ние оружия. На время проведения расследования его заключили под стражу. В 1993 году Апелляционным судом г. Нафплион (Nafplio) в составе судей и присяжных он был признан виновным в названных правонарушениях и приговорен к пяти с половиной годам лишения свободы.

14.  6 июня 1994 г.  заявитель был условно освобожден. Исходя из общественных интересов, начальник полиции в тот же день распорядился о его высылке из Греции.

15.  23 июня 1994 г. заявитель подал ходатайство греческим властям о предоставлении ему статуса беженца. 4 августа 1994 г. министр общест­венного порядка отклонил данное ходатайство, которое было признано недобросовестным, поскольку “было подано через десять лет проживания заявителя в Греции с очевидной целью избежать законной высылки после освобождения из тюрьмы, где он отбывал длительное наказание за крайне тяжкие преступления”.

16.  Власти Греции утверждали, что после объявления данного решения заявитель просил выслать его в “бывшую Федеративную Республику Юго­славию”. 19 сентября 1994 г. он был отправлен в эту страну, однако затем снова нелегально вернулся в Грецию. Со своей стороны заявитель утверж­дал, что его никогда не высылали “законным путем” в “бывшую Респуб­лику Югославии Македонию”. Об отправке в эту страну он не просил, разрешения на въезд в нее не получал.

17.  9 июля 1995 г. заявитель был задержан в Греции за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических веществ. 26 ноября 1996 г. он был признан Апелляционным судом Афин в составе трех судей виновным и приговорен к трем годам лишения свободы и штрафу. В 1998 году Апелляционный суд Афин в составе пяти членов утвердил данный приговор.

18.  Когда 25 июня 1997 г. заявитель ходатайствовал о досрочном ос­вобождении, он утверждал, inter alia, что имел возможность вернуться в Сирию, поскольку исполнение его приговора было отложено. Палата по обвинениям суда по уголовным делам первой инстанции г. Пирей (Pi­raeus) рассмотрела данное ходатайство in camera 16 июля 1997 г. Хотя заявитель не был допущен на слушания, там присутствовал и был заслу­шан государственный обвинитель. Суд принял решение об условном ос­вобождении заявителя и его высылке из Греции. Суд считал, что поведе­ние заявителя во время пребывания в тюрьме говорило о том, что после своего освобождения он больше не будет совершать преступления и что необходимости в его дальнейшем содержании под стражей нет.

19.  В соответствии с данным решением заявитель 10 июля 1997 г. был освобожден из тюрьмы и до своей высылки из страны заключен в полицейский изолятор на основании  мнения заместителя государст­венного обвинителя Кассационного суда, посчитавшего, что решение № 4803/13/7А/18—26.6.92 по аналогии распространяется на случаи вы­сылки по распоряжению судов (см. ниже § 39). Первоначально заявитель содержался в изоляторе г. Драпецона (Drapetsona). Власти Греции выдали ему временный паспорт, а 12 сентября 1997 г. в сирийском посольстве в Афинах он получил разрешение на въезд в Сирию.

20.  Заявитель утверждал, что в изоляторе Драпецоны было 20 камер. Временами в нем содержалось до 100 человек. Камера заявителя была переполнена людьми. Число задержанных в отдельные дни в десять раз превышало положенное. В ней не было коек, людям не выдавали матра­цев, простыней и одеял. Некоторые задержанные были вынуждены спать в коридоре. Камеры были грязными, санитарного оборудования не хва­тало, поскольку изолятор был рассчитан на меньшее число задержанных. Горячей воды было мало, подолгу ее вообще не подавали. Недоставало свежего воздуха, отсутствовало естественное освещение, не было площад­ки для прогулок. Единственным местом, где задержанные могли размять­ся, являлся ведущий к туалету коридор.

21.  По утверждению заявителя, в изоляторе Драпецоны не было ни­каких развлечений. Занять себя было нечем. Камера была настолько пере­полнена, что заявитель даже не мог читать. Дважды в день задержанным приносили тарелку “сносной пищи”. Молоко не давали вообще, фрукты, овощи и сыр — редко. Более того, получать пищу извне задержанные не могли. Заявитель был лишен возможности обратиться к врачу или купить что-либо в аптеке. Навещать было разрешено только тех, у кого были семьи, вследствие чего к иностранцам никто не приходил. Заявитель не мог обратиться в социальные службы или к прокурору. Хотя таксофоны имелись, их было явно недостаточно. Отмечались случаи грубого обра­щения со стороны охраны.

22.  Власти Греции утверждали, что горячая вода подавалась в изолятор Драпецоны все 24 часа в сутки. Задержанные получали достаточно пищи, и она была весьма высокого качества. У сотрудников полиции было то же меню, что и у заключенных. В течение дня заявитель мог регулярно про­гуливаться по просторному коридору. Помещение, где находились заклю­ченные, ежедневно убиралось служащими изолятора. В нем регулярно проводилась дезинфекция. Медицинская помощь обеспечивалась.

23.  Осенью 1997 года в изоляторе Драпецоны имела место голодовка.

24.  28 ноября 1997 г. заявитель обратился к министру общественного порядка с просьбой разрешить ему выехать в какую-нибудь страну, кроме Сирии, где его ожидала смертная казнь.

25.  2 февраля 1998 г. заявитель подал ходатайство об аннулировании ордера на высылку, сославшись при этом, inter alia, на Европейскую конвенцию по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижаю­щего достоинство обращения или наказания, а также на тот факт, что Верховный комиссар признал его беженцем. Он, кроме того, утверж­дал,  что  продолжающееся  содержание  его  под  стражей  нарушает статью 5 указанной Конвенции и что ордер на высылку из страны был выдан в нарушение национальных законов.

26.  В марте 1998 года в изоляторе Драпецоны содержалось 40—50 человек.

27.  В апреле 1998 года заявителя перевели в изолятор Управления полиции на Александрас Авеню (Alexandras Avenue). По словам заявителя, условия содержания в нем не отличались от условий содержания в Драпецоне, если не считать наличия естественного освещения и вентиляции в камерах, а также достаточной подачи горячей воды. По описанию влас­тей Греции, условия содержания на Александрас Авеню были такими же, как в Драпецоне.

28.  28 апреля 1998 г.  представитель Верховного Комиссара в Афинах обратился в Министерство общественного порядка с просьбой воздер­жаться от высылки заявителя в Сирию на время производства по его делу.

29.  И мая 1998 г. Палата по обвинениям суда по уголовным делам первой инстанции Пирея, заседая in camera, отказалась аннулировать ордер на высылку, напомнив, inter alia, что в своем ходатайстве от 25 июня 1997 г. заявитель утверждал, что в Сирии его больше не преследовали. В решении суда не было специального определения относительно жалобы заявителя на условия содержания под стражей.

30.  26 и 28 июля 1998 г. заявитель обратился к министру юстиции и министру общественного порядка Греции с ходатайством об аннулирова­нии ордера на высылку и, в любом случае, о своем освобождении.

31.3 декабря 1998 г. заявителя выслали в Сирию. Власти Греции ут­верждали, что ранее ими была получена информация Интерпола о том, что Сирия требования об экстрадиции заявителя не подавала.

32. Заявитель утверждал, что по прибытии в Сирию его заключили под стражу.

II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНАЯ ПРАКТИКА

 

33.  Пункт 1 статьи 74 Уголовного кодекса Греции предусматривает следующее:

“Суд может распорядиться о высылке иностранца, приговоренного к лишению свободы по статьям 52 и 53 Уголовного кодекса при условии со­блюдения международных обязательств страны. Иностранец, находящийся в стране на законных основаниях, может быть подвергнут высылке только в случае, если он приговорен к лишению свободы на срок не менее трех ме­сяцев. Высылка осуществляется незамедлительно по истечении срока лише­ния свободы или по освобождении из тюрьмы. Данное положение примени­мо и к случаям, когда распоряжение о высылке из страны является допол­нительным наказанием”.

34.  Статья 105 Уголовного кодекса Греции предусматривает условное освобождение заключенных.

35.  Статья 106 того же Кодекса устанавливает, что при условном ос­вобождении лица суд может наложить на него определенные обязатель­ства,inter alia, относительно места жительства.

36.  15 января 1981 г. государственный обвинитель Кассационного суда высказал мнение, что хотя условно освобожденным лицам не разрешается покидать страну, суд может распорядиться об их высылке по статье 74 Уголовного кодекса.

37.  Пункт 6 статьи 27 Закона № 1975/1991 предусматривает, что в интересах общества или если лицо, подлежащее высылке, представляет собой опасность для общества или может попытаться избежать высылки, министр общественного порядка может дать распоряжение о заключении этого лица под стражу до окончательного решения вопроса о его депор­тации из Греции.

38.  Пункт 7 статьи 27 Закона № 1975/1991 предусматривает, что кон­кретные правила исполнения ордеров на высылку, выданных согласно положениям данного Закона, а также выданных уголовными судами в соответствии со статьей 74 Уголовного кодекса, устанавливаются совмест­ным решением министров иностранных дел и общественного порядка.

39.  В совместном решении № 4803/13/7А/18.6.92 министров ино­странных дел и общественного порядка содержится ряд положений отно­сительно высылки иностранцев по административному распоряжению. Согласно статье 6 данного решения “подлежащие высылке иностранцы содержатся в полицейских изоляторах или других соответствующих мес­тах, определенных министром общественного порядка”. 1 апреля 1993 г. заместитель государственного обвинителя Кассационного суда высказал мнение, что решение № 4803/13/7А/18—26.6.92 по аналогии относится к случаям высылки по решению судов.

40.  29 ноября 1994 г. Европейский Комитет по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания (далее — ЕКПП) по результатам своего визита в Грецию в марте 1993 года опубликовал доклад, содержащий следующие выводы и рекомендации отно­сительно изолятора Управления полиции Афин (Александрас Авеню):

“54. Главный изолятор Управления полиции Афин находится на седьмом этаже здания, занимаемого Управлением. Он располагает двадцатью каме­рами, разделенными на две части. Камеры имеют площадь 12 кв. м, обору­дованы полками для отдыха/сна; освещенность достаточная; то же можно сказать и о вентиляции, при условии, что камера не переполнена. В прин­ципе, условия в камерах можно считать приемлемыми для лиц, находящихся под стражей в полиции сравнительно недолго, при условии, если помещения будут содержаться в чистоте, а лицам, вынужденным там ночевать, будут выдаваться матрацы и одеяла.

55.  Однако делегация обнаружила, что кроме лиц, подозреваемых в уго­ловных правонарушениях (которые могут содержаться в камере не больше 4—6 дней…),  изолятор использовался для длительного содержания лиц, за­держанных по закону об иностранцах. Многие из тех, с кем беседовала де­легация, находились в изоляторе Управления больше месяца, а несколько человек провели там более трех месяцев. Подобная ситуация неприемлема. Физические условия и режим изолятора совершенно не приспособлены для длительного пребывания. Там даже нет возможности выйти на свежий воздух: “прогулки” проводятся в прилегающем к камерам коридоре.

56.  Во время визита делегации в Управлении содержалось от 50 до 60 человек. Примерно 60 процентов были задержаны по закону об иностранцах. Однако было ясно, что незадолго до прибытия делегации численность оби­тателей камеры была гораздо большей. За несколько дней до этого по край­ней мере 50 человек были переведены из Управления полиции в новый изолятор для иностранцев, находящийся вблизи аэропорта…

В основном задержанные содержались по 2—3 человека в камере; в то же время в камере для женщин находилось пять человек. Задержанные рас­сказали делегации, что еще недавно в каждой камере находилось по 10 и более человек. С учетом размеров камер такой уровень их заселения пред­ставляется в высшей степени чрезмерным.

57.  Сотрудники полиции сообщили делегации, что ряд камер использо­вался для содержания лиц, подозреваемых в уголовных правонарушениях. Лица, проходящие по закону об иностранцах, содержались в других камерах. Однако было отмечено, что практически разделение этих значительно отли­чающихся друг от друга категорий заключенных обеспечено не было.

58. У задержанных имелись одеяла (хотя делегация слышала утверждения, что они были выданы лишь накануне первого визита делегации), но не было матрацев.

Туалет и душевые кабины были расположены рядом с камерами, жалоб на трудности доступа к ним не поступало; однако задержанные жаловались, что им не выдавали полотенец и мыла. Туалеты и душевые кабины были безобразно грязными и требовали ремонта, хотя между различными визитами делегации предпринималась попытка исправить положение.

59.  Что касается условий содержания на седьмом этаже здания Управле­ния полиции Афин, то ЕКПП хотел бы дать следующие рекомендации:

никто не должен находиться в этих камерах дольше абсолютно необхо­димого срока;

максимальное число задержанных из расчета на одну камеру не должно превышать четырех человек (за возможным исключением лиц, взятых под стражу на несколько часов);

лица, проводящие в камере ночь, должны получать одеяла и матрацы;

туалет и душевые кабины должны быть переоборудованы с учетом тре­бований гигиены, а задержанные должны получать необходимые предметы туалета;

следует найти способ обеспечения лицам, содержащимся в камере более 24 часов, возможность ежедневных прогулок на свежем воздухе;

лица, задержанные по Закону об иностранцах, ни в коем случае не должны содержаться вместе с подозреваемыми в совершении преступлений;

лицам, задержанным по Закону об иностранцах, должны выдаваться бро­шюры, разъясняющие действующие в отношении них правила и соответст­вующие права; такие брошюры должны издаваться на наиболее распростра­ненных среди данного контингента заключенных языках; в случае необходи­мости задержанным должны предоставляться услуги переводчика”.

41.  В мае 1997 года и октябре 1999 года ЕКПП осуществил еще два визита в Управление полиции Афин на Александрас Авеню и в изолятор Драпецоны. Отчеты по данным визитам пока не опубликованы.

ПРАВО

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ

 

42.  Заявитель жаловался на условия своего содержания перед высыл­кой в изоляторах Драпецоны и на Александрас Авеню. Он ссылался на Статью 3 Конвенции, которая гласит:

“Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или уни­жающему достоинство обращению или наказанию”.

43.  Власти Греции утверждали, что условия содержания заявителя не были равноценны бесчеловечному или унижающему достоинство обра­щению, противоречащему Статье 3 Конвенции, поскольку не был достиг­нут требуемый порог жестокости. Семнадцатимесячное пребывание за­явителя под стражей было вызвано тем, что он предпринимал неодно­кратные попытки избежать высылки.

44.  Европейский Суд напомнил, что в соответствии с практикой Кон­венционных органов жестокое обращение, чтобы оно могло квалифици­роваться по Статье 3 Конвенции, должно достигнуть минимального уров­ня жестокости (см. Постановление Европейского Суда по делу “Ирландия против Соединенного Королевства” (Ireland v. United Kingdom) от 18 ян­варя 1978 г., Series A, № 25, р. 65, § 162). То же относится и к обращению, унижающему достоинство (см. Постановление Европейского Суда по делу “Костелло-Роберте против Соединенного Королевства” (Costello- Robe its v. United Kingdom), Series A, № 247-C, p. 59, § 30). Оценка этого мини­мального уровня жестокости относительна; она зависит от всех обстоя­тельств дела, таких, как длительность жестокого обращения, его физичес­кие и психологические последствия и в некоторых случаях от пола, воз­раста и состояния здоровья жертвы (см. упоминавшееся выше Постанов­ление Европейского Суда по делу “Ирландия против Соединенного Ко­ролевства” и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу “Костелло-Робертс против Соединенного Королевства”, loc. cit.).

45.  В настоящем деле Европейский Суд отметил, что заявителя сначала содержали в течение нескольких месяцев в полицейском участке Драпе­цоны, который служит изолятором для лиц, задержанных по Закону об иностранцах. Заявитель утверждал, inter alia, что его содержали в пере­полненной и грязной камере, которая была в неудовлетворительном са­нитарном состоянии, не была приспособлена для ночлега, не имела до­статочного снабжения горячей водой, доступа свежего воздуха, естествен­ного освещения; в ней не было прогулочного пространства. Заявитель даже не мог читать книгу — настолько была переполнена камера. В апреле 1998 года заявителя перевели в Управление полиции на Александрас Авеню, где условия содержания не отличались от Драпецоны и где его продержали до 3 декабря 1998 г., когда он был выслан в Сирию.

Европейский Суд отметил, что власти Греции не отрицали утвержде­ний заявителя о перенаселенности камер и недостатке коек и постельных принадлежностей.

46.  Европейский Суд посчитал, что условия содержания под стражей иногда могут быть эквивалентны бесчеловечному и унижающему достоин­ство обращению. В “Греческом деле” (Greek case) (Yearbook of the European Convention on Human Rights, № 12, 1969) к таким условиям Европейская Ко­миссия отнесла перенаселенность камер, недостаточное отопление помеще­ний, неудовлетворительную гигиену, плохие спальные условия недостаточ­ные питание и отдых, отсутствие контактов с внешним миром. При оценке условий содержания под стражей принимались во внимание совокупный эффект этих условий, а также конкретные утверждения заявителя В насто­ящем деле, хотя Европейский Суд и не выезжал на место, он отметил что слова заявителя подтверждаются выводами доклада ЕКПП от 29 нояб­ря 1994 г. о ситуации в изоляторе Управлении полиции на Александрас Авеню. В своем докладе ЕКПП подчеркнул, что оборудование камер и режим содержания в этом изоляторе не позволяли находиться там больше несколь­ких дней; уровень заполнения камер был значительно выше предусмотрен­ного, а санитарные условия – ужасающими. Хотя представители ЕКПП во время данного визита изолятор Драпецоны не посещали, Европейский Суд отметил, что власти Греции характеризовали условия в изоляторах на Алек­сандрас Авеню и Драпецоны как аналогичные, а сам заявитель признал, что в первом случае дело обстояло лучше с естественным освещением, вентиля­цией камер и подачей горячей воды.

47.  Кроме того, Европейский Суд учел, что в 1997 году ЕКПП посещал изоляторы и на Александрас Авеню, и Драпецоны, причем счел необхо­димым повторно посетить оба места в 1999 году. Заявитель находился под стражей в период с июля 1997 года по декабрь 1998 года

48.  В свете сказанного Европейский Суд считал, что условия содержа­ния заявителя в изоляторах Управления полиции на Александрас Авеню и Драпецоны, а именно серьезное переполнение помещения и отсутствие условий для ночлега в сочетании с непомерным сроком содержания в подобных условиях были равносильны унижающему достоинство обра­щению, противоречащему Статье 3 Конвенции.

49.  Соответственно, имело место нарушение Статьи 3 Конвенции.

П. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 5 КОНВЕНЦИИ

50.  Ссылаясь на Статью 5 Конвенции, заявитель жаловался на проти­возаконность и длительность своего содержания под стражей, а также на отсутствие во внутригосударственном праве правовых средств защиты на сей счет. Статья 5 Конвенции предусматривает следующее:

“1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом’

/-/

f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью пред­отвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче.

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным”.

51. Власти Греции утверждали, что заявитель был заключен под стражу в соответствии с судебным решением о его высылке из страны. Из данного решения вытекает, что заявитель рассматривался как лицо, представляю­щее собой опасность для общественного порядка и безопасности, иначе бы его не выслали. Более того, задержание было обоснованным с точки зрения внутригосударственного права, а именно статьи 74 Уголовного кодекса и пункта 7 статьи 27 Закона № 1975/1991 в совокупности со статьей 6 решения министра № 4803/13/7А/18—26.6.1992. Содержание под стражей в течение семнадцати месяцев объяснялась неоднократными попытками заявителя избежать высылки.

52.  Далее, власти Греции утверждали, что судебный контроль закон­ности содержания заявителя под стражей был инкорпорирован в решение, предписывавшее его высылку. В любом случае 11 мая 1998 г. суд Повторно рассмотрел вопрос о высылке заявителя, включая имплицитно и вопрос о его содержании под стражей.

53.  Заявитель утверждал, что при отсутствии каких-либо установленных законом положений мнение государственного обвинителя Кассационного суда не может обосновать законность его содержания под стражей. Более того, у заявителя нет никаких правовых средств оспорить законность своего длительного содержания под стажей. Ходатайства, поданные министру юс­тиции и министру общественного порядка, в которых заявитель просил ан­нулировать решение о высылке и выпустить его на свободу, не являлись правовым средством защиты и были все отклонены или оставлены без ответа. Фактически поскольку заключение под стражу имело место без администра­тивного решения или судебного постановления, то во внутригосударствен­ном праве не оказалось никаких средств, с помощью которых заявитель мог бы оспорить законность такого заключения под стражу.

54.  Европейский  Суд напомнил,  что факт задержания заявителя “с целью депортации” по смыслу подпункта (f) пункта 1 Статьи 5 Кон­венции никем не оспаривается. Однако Европейскому Суду надлежит исследовать вопрос о том, было ли заключение заявителя под стражу законным с точки зрения целей подпункта (f) пункта 1 Статьи 5 Конвен­ции, особенно с учетом гарантий, предусмотренных национальной сис­темой. Всякий раз, когда речь заходит о законности, включая соблюдение “предусмотренного законом порядка”, Конвенция подразумевает прежде всего обязательство соблюдения существенных и процессуальных норм национального права; но, кроме того, она требует, чтобы любое лишение свободы соответствовало целям Статьи 5 Конвенции, а именно, чтобы лицо было защищено от произвола (см. Постановление Европейского Суда по делу “Чахал против Соединенного Королевства” (Chahal v. United Kingdom) от 15 ноября 1996 г., Reports 1996-V, § 118).

55.  В этом отношении Европейский Суд напомнил, что положение пункта 1 Статьи 5 Конвенции о том, что любое лишение свободы должно осуществляться в “установленном законом порядке”, прежде всего озна­чает, что любое задержание или заключение под стражу должно иметь основание во внутреннем праве. Однако данная фраза не просто отсылает к внутреннему праву; она также относится к качеству права, требуя его соответствия принципу господства права, присущему всем Статьям Кон­венции. Качество в данном случае означает, что всякий раз, когда наци­ональный закон допускает лишение свободы, он должен быть достаточно доступным и точным, чтобы исключать риск произвола (см. Постановле­ние  Европейского  Суда по делу  “Амюур против Франции”  (Amuur v. France) от 25 июня 1996 г., Reports 1996-III, § 50).

56. Европейский Суд отметил, что пункт 6 статьи 27 Закона № 1975/1991, регулирующий высылку иностранцев по административному распоряжению, предусматривает заключение иностранца под стражу при условии, что пред­стоит исполнение административного распоряжения о высылке, выданного министром общественного порядка, и что данный иностранец рассматрива­ется как представляющий собой опасность для общественного порядка или как могущий попытаться избежать высылки.

В рассматриваемом случае высылка иностранца осуществлялась по ордеру, выданному судом, а не на основании административного распо­ряжения. Более того, заявитель не рассматривался как лицо, представ­ляющее собой опасность для общества. Как нашла Палата по обвинениям, приняв решение об освобождении заявителя из тюрьмы в июле 1997 года, по поведению заявителя было видно, что в случае своего освобождения он больше не будет совершать правонарушения и что необходимости в его дальнейшем заключении не было.

57. Далее Европейский Суд отметил, что 1 апреля 1993 г. заместитель государственного обвинителя Кассационного суда высказал мнение, что решение № 4803/13/7А/18—26.6.92 по аналогии распространяется на слу­чаи высылки по распоряжению судов. Европейский Суд не считал, что мнение старшего сотрудника прокуратуры о применимости по аналогии решения министров о задержании лиц, которым предстоит администра­тивная высылка, является “законом”, обладающим достаточным “каче­ством” по смыслу практики Европейского Суда.

58.  В этих условиях Европейский Суд пришел к выводу, что в рассмат­риваемом случае имело место нарушение пункта 1 Статьи 5 Конвенции.

59. Установив, что заключение заявителя под стражу ни в коем случае не соответствовало требованиям пункта 1 Статьи 5 Конвенции, Европей­ский Суд не считал необходимым отдельно рассматривать вопрос о том, было ли данное положение также нарушено длительным содержанием заявителя под стражей.

60.  Рассматривая жалобу заявителя в контексте пункта 4 Статьи 5 Конвенции, власти Греции утверждали, что предусмотренная пунктом 4 Статьи 5 Конвенции проверка правомерности решения о высылке была инкорпорирована в решения суда, предписывающие высылку заявителя (16 июля 1997 г.) и отказавшие в отмене этого решения (11 мая 1998 г.).

61.  Европейский Суд напомнил, что понятие “законность” в пункте 4 Статьи 5 Конвенции имеет то же значение, что и в пункте 1, таким образом, задержанное лицо имеет право на проверку законности своего заключения под стражу в свете не только требований внутреннего права, но и требований Конвенции, заложенных в ней общих принципов и целей ограничений, допускаемых пунктом 1 Статьи 5 Конвенции. Пункт 4 Ста­тьи 5 Конвенции не дает настолько широкой гарантии права на судебную проверку, что Европейский Суд может по всем аспектам дела, включая вопросы простой целесообразности, подменять полномочия принимаю­щих решение органов своими полномочиями. Однако проверка должна быть достаточно широкой, чтобы охватывать условия, являющиеся суще­ственно важными для соблюдения законности согласно пункту 1 Статьи 5 (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу “Чахал против Соединенного Королевства”, § 127).

62.  Европейский Суд отметил, что ходатайства заявителя от 28 но­ября 1997 г. и 26 июля 1998 г. в адрес министров юстиции и общест­венного порядка о своем освобождении из-под стражи не могут рас­сматриваться как эффективные средства правовой защиты, с помощью которых заявитель мог бы оспорить законность своего заключения под стражу. Направляя эти ходатайства, заявитель апеллировал к дискре­ционной снисходительности этих министров, которые либо отклоняли их, либо оставляли без ответа. Кроме того, в своем решении от 11 мая 1998 г. Палата по обвинениям суда по уголовным делам первой инстан­ции Пирея, заседая in camera, не смогла принять решение по жалобе заявителя касательно его заключения под стражу.

63.  Следовательно, местная правовая система не давала возможности заявителю проверить через национальный суд законность своего заклю­чения под стражу перед высылкой из страны, как того требует пункт 4 Статьи 5 Конвенции.

64.  Европейский Суд пришел к выводу, что имело место нарушение пункта 4 Статьи 5 Конвенции.

III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

 

65.  Статья 41 Конвенции предусматривает:

“Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Про­токолов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого на­рушения, Суд, и случае необходимости, присуждает справедливую компен­сацию потерпевшей стороне”.

 

А. Ущерб и расходы

66.  Заявитель потребовал присудить ему 18 000 000 греческих драхм в качестве компенсации материального ущерба и морального вреда, а также судебных расходов и издержек.

67.  Власти Греции посчитали данную сумму чрезмерной.

68.  Европейский Суд отметил, что заявитель не пытался обосновать свое требование о возмещении материального ущерба. Следовательно, такой ущерб не был установлен, и требование по данному основанию отклоняется.

69.  Что касается возмещения морального вреда, то Европейский Суд напомнил о количестве и серьезности выявленных им в данном деле нарушений, за которые заявитель должен получить компенсацию. Заяви­тель также понес расходы на представительство своих интересов в Евро­пейской Комиссии и в Европейском Суде. Исходя из принципа справед­ливости, как это предусмотрено Статьей 41 Конвенции, Европейский Суд решил назначить к выплате в качестве компенсации морального вреда и судебных расходов общую сумму 5 000 000 греческих драхм плюс налог на добавленную стоимость.

 

В. Процентная ставка при просрочке платежей

70.  Согласно информации, полученной Европейским Судом, годовая процентная ставка, применяемая в Греции на день принятия настоящего Постановления, составляет 6 процентов.

НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:

1)  постановил, что имело место нарушение Статьи 3 Конвенции;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 Статьи 5 Конвенции;

3)  постановил, что имело место нарушение пункта 4 Статьи 5 Конвенции;

4)  постановил.

а) что государство-ответчик обязано В течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пункт 2 Статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 5 000 000 (пять миллионов) греческих драхм в качестве возмещения морального вреда и судебных расходов плюс налог на добавленную стоимость;

b) что проценты по годовой ставке 6 процентов подлежат выплате по течении вышеупомянутых трех месяцев и до момента выплаты;

5)  отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 6 марта 2001 г. в соответствии с пунктами 2и 3 Правила 77 Регламента Суда.

С. Доле                                                                Ж.-П. КОСТА

Секретарь Секции Суда                                     Председатель Палаты

Перевод с английского Д. Юзвикова.