Пирз против Греции
ЕВРОПЕЙСКАЯ КОНВЕНЦИЯ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ВТОРАЯ СЕКЦИЯ
ПИРЗ (PEERS) ПРОТИВ ГРЕЦИИ
жалоба № 28524/95
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
19 апреля 2001 г.
Страсбург
По делу “Пирз против Греции” Европейский Суд по правам человека (Вторая секция), заседая Палатой в составе:
A. Б. Бака, Председателя Палаты,
Дж. Бонелло,
B. Стражнички,
П. Лоренсена,
М. Фишбаха,
Э. Левитса, судей,
К.Д. Спинеллис, судьи ad hoc,
а также с участием Э. Фриберга, Секретаря Секции Суда,
заседая за закрытыми дверями 5 октября 2000 г. и 5 апреля 2001 г., на последнем заседании вынес следующее Постановление:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было передано в Европейский Суд в соответствии с положениями, которые применялись до вступления в силу Протокола № 11 к Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод[1], Европейской Комиссией по правам человека 11 сентября 1999 г. (пункт 4 Статьи 5 Протокола № 11 к Конвенции и бывших Статей 47 и 48 Конвенции).
2. Дело было инициировано жалобой (№ 28524/95), поданной в Европейскую Комиссию 9 октября 1994 г. подданным Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии Дональдом Пирзом (Donald Peers) (далее — заявитель) против Греции согласно бывшей Статье 25 Конвенции.
3. Заявитель утверждал, в частности, что условия содержания его под стражей в тюрьме “Коридаллос” (Koridallos) следует расценивать как бесчеловечное и унижающее достоинство обращение. Он также настаивал на том, что неспособность тюремных властей обеспечить особый режим для находившихся под следствием заключенных можно квалифицировать как нарушение презумпции невиновности. Он далее заявлял, что направлявшиеся ему Секретариатом Европейской Комиссии письма вскрывались тюремной администрацией.
4. 21 мая 1998 г. данная жалоба была признана частично приемлемой. 22 июня 1998 г. представители Европейской Комиссии посетили тюрьму “Коридаллос” с целью установления фактов по этому делу. В своем заключении от 4 июня 1999 г. (бывшая Статья 31 Конвенции) ЕвропейскаяКомиссия двадцатью шестью голосами против одного выразила мнение о том, что имело место нарушение Статьи 3 Конвенции по причине условий содержания заявителя под стражей в изоляторе крыла D тюрьмы “Коридаллос”. В заключении было отражено также единодушное мнение о том, что нарушение пункта 2 Статьи 6 Конвенции места не имело и что имело место нарушение Статьи 8 Конвенции.
5. В Европейском Суде интересы заявителя, которому была оказана юридическая помощь, представляли адвокаты из г. Канея (Сапеа) (Греция) Спартали-Аретаки (Spartali-Aretaki) и Аретакис (Aretakis). Власти Греции были представлены своим Уполномоченным при Европейском Суде по правам человека, Председателем Государственного совета Греции Е. Воланисом (Е. Volanis).
6. 20 сентября 1999 г. Большая Палата вынесла определение о рассмотрении данного дела Палатой (пункт 1 Правила 100 Регламента Суда). Настоящая жалоба была направлена на рассмотрение Второй секции Суда (пункт 1 Правила 52 Регламента Суда). В рамках этой Секции была сформирована Палата, которой надлежало рассматривать настоящее дело (пункт 1 Статьи 27 Конвенции) в соответствии с пунктом 1 Правила 26 Регламента Суда. Судья X. Розакис, избранный от Греции, который принимал участие в рассмотрении данного дела Европейской Комиссией, отказался от участия в заседаниях по этому делу (Правило 28 Регламента Суда). Соответственно, власти Греции назначили Каллиопе Спинеллис (Calliope Spinellis) в качестве судьи ad hoc (пункт 2 Статьи 27 Конвенции и пункт 1 Правила 29 Регламента Суда).
7. Открытые слушания состоялись во Дворце прав человека в Страсбурге 5 октября 2000 г. (пункт 2 Правила 59 Регламента Суда).
В Европейский Суд явились:
(a) от властей Греции:
Апессос (Apessos), старший советник Государственного совета Греции, Уполномоченный Греции при Европейском Суде по правам человека,
Бакопулос (Bakopoulos), представитель при Европейском Суде от Государственного совета, советник;
(b) от заявителя:
Спартали-Аретаки, адвокат, советник, Аретакис, адвокат, советник.
Европейский Суд заслушал обращения Апессоса и Спартали-Аретаки.
ФАКТЫ
I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
А. Изложение событий
8. 19 августа 1994 г. заявитель, которого лечили от наркотической зависимости в Соединенном Королевстве, был арестован в аэропорту г. Афин (Athens) за правонарушения, связанные с незаконным оборотом наркотических веществ. Он был доставлен в Центральное полицейское управление Афин на Александрас Авеню (Alexandras Arenue), где был заключен и содержался под стражей до 24 августа 1994 г.
9. 24 августа 1994 г. заявитель был переведен в тюрьму “Коридаллос”, а по причине коматозного состояния был помещен в психиатрическую больницу для заключенных.
10. 30 августа 1994 г. он был выписан из психиатрической больницы. В документах о выписке он фигурировал как наркоман. Его сразу же доставили в тюрьму “Коридаллос”.
11. Заявитель был помещен в изолятор в крыле D вышеназванной тюрьмы. Впоследствии его перевели в крыло А.
12. 28 июля 1995 г. заявитель был признан виновным в совершении правонарушений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, состоявшим из трех членов Апелляционным судом Афин, который в силу характера обвинений заседал как суд первой инстанции. Суд признал, что заявитель являлся наркоманом, и приговорил его к тринадцати годам тюремного заключения и штрафу в размере 5 000 000 драхм. Заявителем был подан протест.
13. В ноябре 1995 года в тюрьме “Коридаллос” имели место беспорядки.
14. 30 августа 1996 г. Василики Фрагафула (Vasiliki Fragathula), социальный работник тюрьмы “Коридаллос”, проинформировала начальника тюрьмы, в частности, о следующем. После того, как заявитель был осужден, он был помещен в камеру с другим заключенным. Отправлявшиеся заявителем письма не вскрывались. Письма, которые поступали на имя заявителя из Европейской Комиссии по правам человека, вскрывались сотрудником тюрьмы в присутствии заявителя. Иностранцы, которые не говорили по-гречески, не могли участвовать в занятиях на курсах профессионального обучения, организованных в тюрьме “Коридаллос”. Программу изучения греческого языка раньше можно было получить в тюремной библиотеке, но в ходе беспорядков она была уничтожена. Однако социальная служба намеревалась при возможности заменить уничтоженную программу. В соответствии с Уголовно-исполнительным кодексом Греции находившиеся под следствием заключенные не имели права работать. Вместе с тем после того, как заявитель был осужден, он начал работать уборщиком. Почти сразу же после прибытия в тюрьму “Коридаллос” заявителя начал лечить доктор П. (Р.), психиатр. Заявитель принимал участие в терапевтических программах разъяснительного характера и тех, что были нацелены на оказание помощи силами самих участников этих программ, — “Анонимные наркоманы” и “Кому старше 18”. С ним индивидуально занимался психиатр, который участвовал в программе “Анонимные наркоманы”. С момента поступления заявителя в тюрьму “Коридаллос” его дело вела социальная служба тюрьмы. Положение было таковым, что между находившимися под следствием заключенными и осужденными по приговору различий не делалось.
15. В сентябре 1996 года заявитель был переведен из тюрьмы “Коридаллос” в тюрьму “Тиринфа” (Tirintha). Как следует из письма начальника тюрьмы “Тиринфа” от 20 ноября 1996 г., это было сделано для того, чтобы “обеспечить лучшие условия содержания заявителя под стражей”. Из тюрьмы “Тиринфа” заявителя, по его же просьбе, перевели в тюрьму “Агиас” (Agios) в Канее.
16. В ноябре 1997 года Апелляционный суд подтвердил решение об осуждении заявителя, но сократил срок наказания по приговору до девяти лет тюремного заключения и вынес постановление о выдворении его из Греции.
17. 2 июня 1998 г. заявитель обратился с просьбой об условно-досрочном освобождении. 10 июня 1998 г. Палата суда по уголовным делам первой инстанции Канеи удовлетворила его просьбу. Заявитель был освобожден из тюрьмы и переведен в центр по депортации в Канее. Оттуда он был доставлен в г. Пирей (Piraeus) и выдворен из Греции сразу же после встречи с представителями Европейской Комиссии в тюрьме “Ко-ридаллос”, которая состоялась 22 июня 1998 г.
В. Устные показания, данные представителям Европейской Комиссии
18. Показания заявителя и трех свидетелей, которые предстали перед упомянутыми представителями в тюрьме “Коридаллос” 22 июня 1998 г., могут быть изложены следующим образом:
Заявитель
1. Условия содержания в психиатрической больнице для заключенных тюрьмы “Коридаллос “
19. Заявитель поступил в психиатрическую больницу для заключенных в тюрьмы “Коридаллос” 24 августа 1994 г. Поначалу в течение трех дней он содержался в одиночной камере. Поскольку ему давали лекарства, он все время спал. О том, сколь долго он находился там, ему рассказал один из заключенных. После пробуждения его перевели в другую камеру и поместили с восемью другими “очень беспокойными” лицами. Они спали на матрасах, положенных на пол. Было жарко, но окна не открывали. Изредка открывали дверь, и им было разрешено пойти в туалет, принять душ или прогуляться по двору. Еду приносили в пластиковых контейнерах, которые ставили на пол. В этой второй камере он пробыл 4—5 дней.
2. Условия содержания в изоляторе в крыле D
20. Впоследствии заявителя перевели в основное здание тюрьмы. Он попросил, чтобы его поместили где-то в спокойных условиях, и его сразу отправили в изолятор в крыле D. Сначала заявитель не знал, что он находится в изоляторе.
21.Камера была маленькой, с высоким потолком. В ней было две двери. Там же находились две кровати. Между ними пройти можно было с трудом. В течение всего периода пребывания в изоляторе его содержали вместе с другим заключенным, Петросом Пападимитриу (PetrosPapadimitriou). В камере было только одно окно в крыше, которое не открывалось и настолько грязное, что через него не проникал свет. В камере, правда, был электрический свет, но читать было невозможно. Других окон не было, а имелось лишь смотровое отверстие в одной из двух дверей, которое могло открываться. В камере был туалет азиатского типа. Не было никакой ширмы или занавески, которая отделяла бы туалет от остальной части камеры. Иногда туалет смывался, а иногда нет. В блоке имелся только один душ, которым пользовались девять камер, в каждой из них находилось по три человека. Умывальник в камере отсутствовал.
22. Заявителя поместили в изолятор в августе. Было очень жарко. В дневное время дверь его камеры открывали. За изолятором контроля не велось, и “всякое могло случиться”. Однако никто конкретно с заявителем дурно не обращался. Имелись два небольших двора с высокими стенами: “десять шагов туда” и “десять шагов обратно”. В ночное время дверь его камеры запиралась. Вентиляции не было, в камере становилось так жарко, что заявитель просыпался в мокрой луже. Чтобы иметь в камере воду, заявитель набирал ее в бутылку из крана около душа, а иногда и из сливного бачка туалета.
23. Примерно через две недели пребывания в изоляторе заявителю была предоставлена возможность перебраться в обычную камеру в крыле D. Однако ему пришлось отказаться от этого предложения, поскольку крыло D предназначалось для наркоманов, а “он хотел держаться подальше от наркотиков”. В изоляторе наркоманов не было.
3. Условия содержания в крыле А
24. Заявитель точно не помнил, когда он покинул изолятор, возможно, два или два с половиной месяца спустя, в конце октября — начале ноября. Его перевели в крыло А, где содержались в основном осужденные за должностные преступления. Пападимитриу перевели вместе с ним, так что они по-прежнему находились в одной камере.
25. Крыло А являлось лучшей частью данной тюрьмы. Вместе с тем там было грязно, а камеры были переполнены. В каждой камере было три спальных места: две кровати были одна над другой, третья — стояла отдельно. В каждой камере, как правило, находилось по три человека. Были умывальник и туалет азиатского типа. С одной стороны туалет был отгорожен занавеской, часть которой была порвана. Хотя находившегося в туалете заключенного видно не было, его соседи по камере чувствовали исходивший от него запах и слышали издававшиеся им звуки. В камере имелось окно. В некоторых камерах было по одному столу и одному стулу.
26. Двери камеры запиралась в интервале между часом и тремя часами дня, закрывались они и на период с 20:30 до 8:00. При переходе с зимнего времени на летнее этот распорядок изменялся на один час. В камерах было шумно из-за того, что заключенные пользовались теле- и радиоприемниками. Заключенные не имели доступа к выключателям света. Зимой в камерах было очень холодно, поскольку они обогревались в течение только двух часов ежедневно. Иногда заявителю приходилось оставаться в кровати под одеялами, чтобы сохранить тепло. После упоминавшихся беспорядков многие окна были выбиты, и в тюрьме господствовал сильный холод. В летнее время в камерах было невыносимо жарко, поскольку не было сквозняков, когда двери были закрыты. Иногда заявителю, чтобы заснуть, приходилось дожидаться трех или четырех часов утра. Когда дверь в камере открывалась, становилось лучше, но в целом вентиляции в этом крыле не было. Иногда случались поломки водопровода, и тогда смыв в туалете работал не всегда.
27. Однажды, когда заявитель соседствовал в камере с другим заключенным, им на одну ночь подселили трех китайцев. Те спали на положенных на пол матрасах.
4. Жалобы, касающиеся всего периода содержания заявителя в тюрьме “Коридаллос”
28. Единственным, что когда-либо давали заявителю, были одеяла. Ему не давали ни одежды, ни простыней, ни подушек, ни туалетных принадлежностей (в том числе мыла) или туалетной бумаги. Ему самому приходилось покупать туалетные принадлежности и туалетную бумагу — они продавались в столовой. Однако иногда он оставался без туалетной бумаги, особенно когда ему часто приходилось посещать туалет по причине проблем с животом. В таких случаях, чтобы поддерживать себя в чистоте, ему приходилось пользоваться водой из туалета азиатского типа. Несмотря на все это, “ему удавалось содержать себя в чистоте”. В конце концов, он смог разжиться простынями и подушкой, которые достались ему в наследство от других заключенных.
29. В крыле имелось десять душей (по словам заявителя, это были просто трубы), которые были рассчитаны на 250—360 заключенных и располагались в подвальном помещении этого крыла. Горячая вода подавалась ежедневно в течение двух часов, иногда дольше. Занавесок или штор не было. После беспорядков горячей воды не стало. Зимой душевая служила туалетом для кошек.
30. Ему приходилось самому стирать свою одежду, он сталкивался с такой проблемой, как нехватка горячей воды. Он сушил одежду, развешивая ее на решетке окна камеры.
31. Пища подавалась так, что возле нее играли кошки. До поступления в тюрьму он был вегетарианцем, однако ему пришлось изменить связанные с приемом пищи привычки, поскольку в тюрьме “Коридаллос” соблюдать вегетарианскую диету было невозможно.
32. Заявитель “жил в вакууме” Он не мог общаться с тюремным персоналом, который не говорил по-английски. Социальный работник тюрьмы знал английский язык. Чтобы встретиться с ней, он должен был подать заявку. Обычно он получал свидание с этим социальным работником три раза в неделю по 2—5 минут. Такая встреча максимально могла длиться десять минут.
33. Никакого профессионального обучения, курсов или библиотеки там не было.
34. Вначале заявителю разрешали сделать один телефонный звонок в неделю в вечернее время. Однако позднее социальный работник устроила так, что он получил возможность звонить по телефону и утром.
Спирос Афанассопулос (Spiros Athanassopoulos)
35. Этот свидетель был начальником тюрьмы “Коридаллос” в период с декабря 1994 года по 15 сентября 1997 г.
36. Данный свидетель не пытался представить положение дел в крыле А, с момента перевода заявителя в тюрьму “Коридаллос”, в более хорошем свете. В изоляторе условия содержания были в некоторой степени лучше. В этом блоке были занавески, отделявшие туалет от остальной части камеры, но, по его словам, ему бы не хотелось опровергать сказанное заявителем. Вполне возможно, что именно в его камере не было занавески. В изоляторе имелись умывальники.
37. В изоляторе было так же жарко, как и в остальной части этой тюрьмы. В летнее время могло быть очень жарко. В зимнее — работало центральное отопление.
38. Тюремная администрация обеспечивала заключенных подушками. Вместе с тем, возможно, что заявителю не досталась подушка, поскольку временами ощущалась их нехватка. Была проблема с простынями, особенно это касалось заключенных из числа иностранцев. Последние могли получить простыни в социальной службе, у которой накопились запасы за счет пожертвований или приобретения через Министерство юстиции. Тюремная администрация не обеспечивала заключенных туалетными принадлежностями. Такие предметы поставлялись благотворительными организациями через социальную службу. Туалетную бумагу можно было получить в социальной службе, от других заключенных или начальника тюрьмы.
39. Пища доставлялась не в антисанитарных условиях. При транспортировке поднос находился на расстоянии 60—70 сантиметров от пола, хотя свидетель не был уверен в этом на 100 процентов.
40. Возможно, что заявитель спал в своей камере с четырьмя другими заключенными. Обычно у каждого заключенного была своя кровать. Редко случалось так, что у него ее не было.
41. С душами проблем не было. Однако те, кому приходилось стирать свою одежду, сталкивались с проблемами.
42. Заключенные общались с социальными работниками в день поступления просьбы об этом или на следующий день. Те, кто не говорил по-гречески, могли столкнуться с проблемами. Однако, как показывает опыт свидетеля, им удавалось приспособиться. Всегда был кто-то, представитель персонала или заключенный, кто говорил по-английски.
43. Все объявления или сообщения делались на греческом языке. Заключенным из числа иностранцев зачитывались их права при поступлении. Однако это делалось не систематически. Информационный бюллетень “Будни тюремных учреждений” на английском языке раздавался вновь прибывшим в 1996 году, но свидетель не помнит, было это до или после того, как заявитель покинул тюрьму “Коридаллос”.
Василики Фрагафула
44. Этот свидетель была социальным работником крыла D тюрьмы “Коридаллос”. Она встретилась с заявителем в тюрьме и занималась им на протяжении всего его пребывания там.
45. По прибытии в основное здание тюрьмы “Коридаллос” (после содержания в психиатрической больнице для заключенных тюрьмы “Коридаллос”) заявителя поместили в изолятор. Решение по этому поводу принимали начальник тюрьмы и старший надзиратель с учетом состояния заявителя — у него отмечался абстинентный синдром. Заявитель не был заранее ознакомлен с условиями в изоляторе. Вскоре после этого заявитель пожаловался на условия содержания там, и свидетель договорилась о его встрече с начальником тюрьмы Костарасом (Costaras). Начальник тюрьмы распорядился, чтобы заявителя поместили в другое крыло. Этим крылом, однако, должно было стать крыло D, предназначавшееся для наркоманов. Заявитель отказался направиться туда. Он считал, что пребывание в изоляторе поможет ему остаться в стороне от наркотиков. Свидетель не подтвердила, что в крыле D имели хождение наркотики. Вместе с тем она признала, что “крыло Dсоздавало проблемы для всякого, кто хотел освободиться от употребления наркотиков”. По ее мнению, изолятор был неподходящим местом для заключенных. Однако заявитель, который страдал абстинентным синдромом, не мог быть сразу же помещен в крыло А. Это крыло предназначалось для лиц, совершивших экономические преступления, и прочих осужденных, которые отличались хорошим поведением. Таким образом, заявитель мог выбирать между изолятором и крылом D. Свидетель не давала заявителю советов, потому что не хотела оказывать влияние, ибо такой выбор считала делом исключительно личным. Заявитель решил остаться в изоляторе. Он был переведен в крыло А позднее, вместе со всеми другими заключенными изолятора, когда было решено разместить в изоляторе заключенных, которые отбывали дисциплинарные наказания.
46. Свидетель общалась с заявителем на английском языке. Заявитель не говорил по-гречески, и поначалу это затрудняло его адаптацию к существовавшим проблемам, поскольку большинство сотрудников тюрьмы не говорили по-английски. Однако многие греческие заключенные говорили на английском языке начального уровня. Постепенно заявителю удалось, благодаря его личным усилиям, найти в какой-то самой простой форме способ общения с тюремным персоналом по-гречески. Объявления и сообщения по-английски не делались. Брошюра, о которой упоминал Афанассопулос, имела хождение в тюрьме “Коридаллос” в 1997 году.
47. Социальная служба тюрьмы располагала складом, где хранились туалетная бумага, бритвенные лезвия, стиральный порошок, мыло и т.д. Фонды на это поступали из Министерства юстиции и благотворительных организаций. Нуждающиеся заключенные могли один раз в неделю получать со склада различные предметы обихода. Однако в летнее время часто случалась нехватка таких предметов. Социальная служба не предоставляла заключенным простыни и одеяла. Заявитель мог получить там одежду, туалетные принадлежности и туалетную бумагу по мере необходимости и с учетом ограничений в отношении возможностей этой службы. По мнению свидетельницы и принимая во внимание тот продолжительный период, в течение которого заявителя содержали в тюрьме “Коридаллос”, вполне возможно, что он мог столкнуться с нехваткой туалетных принадлежностей и туалетной бумаги. Заявителю также оказывали помощь некоторые благотворительные организации, с которыми свидетельнице удалось помочь ему установить контакт.
Петрос Пападимитриу
48. Данный свидетель являлся заключенным тюрьмы “Коридаллос”. Он провел с заявителем год в одной камере: четыре месяца — в изоляторе в крыле D и восемь месяцев — в крыле А. Свидетель находился в изоляторе по своей собственной воле, потому что он как заключенный был новичком и хотел мира и спокойствия. Их обоих перевели в крыло А, возможно, когда тюремная администрация решила разместить в изоляторе заключенных, которым надлежало отбывать дисциплинарные наказания,
49. В изоляторе в крыле D было девять камер по 2—3 заключенных в каждой. Во время пребывания в изоляторе свидетель содержался в одной камере с заявителем, больше никого там не было. В камере стояли две кровати с матрацами и одеялами. Простыней или подушек им не выдавали. Туалет отделен занавеской не был.
50. Во время пребывания в изоляторе заявитель много жаловался. Поскольку было очень жарко и ему было трудно дышать, он просыпался в два часа утра с кашлем. Он колотил в дверь, потому что не мог дышать.
51. Как правило, в камерах в крыле А содержались по три заключенных в каждой. Свидетель не смог припомнить, чтобы было больше трех. Он вспомнил, что у них в камере как-то спал один китаец, но не трое. Он не помнил, чтобы кто-то спал на полу. Туалет был всегда отделен занавеской, порвана она не была. Свидетель держал в камере кошку.
52. Если говорить об условиях содержания в тюрьме “Коридаллос” в общем, то этот свидетель заявил следующее. Пища была плохой, существовал риск, что кошки занесут в нее грязь. Душ можно было принять без проблем, и выстраиваться в очередь не было нужды. Вместе с тем не всегда было достаточно воды, занавесок не было. Он говорил с заявителем по-английски, иногда по-гречески. Он исполнял для него роль посредника.
Тюремная администрация предоставляла только мыло. Иногда социальные службы выделяли кое-что, но с трудом. Свидетель сам приобретал туалетные принадлежности и туалетную бумагу. Заявитель покупал их, когда у него были деньги. Заявитель просил у свидетеля зубную пасту и туалетную бумагу, и тот ему давал. Иногда удавалось раздобыть подушку.
С. Инспекция тюрьмы “Коридаллос”
53. Представители Европейской Комиссии посетили изолятор крыла D, где заявитель ранее содержался в камере № 9. Данное заявителем описание было в общем точным. Все камеры были примерно одного размера. Площадь камеры № 9 составляла 2,27 на 21м. С учетом того, что в камере практически отсутствует окно, возникает ощущение клаустрофобии. На время посещения тюрьмы представителями Европейской Комиссии заключенные были заперты в камерах. Камеры на двоих были очень тесными. Заключенные практически вынуждены только сидеть на своих кроватях. Не было занавесок, отделяющих туалет от остальной части камеры. Туалет примыкал прямо к кроватям. Некоторые заключенные сами вешали занавески.
Во всем изоляторе было очень жарко. Из-за отсутствия вентиляции в камерах было невыносимо жарко, “как в печке”. Воздух был спертым, из камер исходил зловонный запах. Все камеры давно не ремонтировались и находились в грязном состоянии. Некоторые заключенные жаловались на крыс в камерах. В камере № 9 не было умывальника. Кран там был. По словам заявителя, который сопровождал представителей Европейской Комиссии во время осмотра, этот кран был поставлен недавно. На дверях некоторых камер имелись таблички “WC”. Когда у заключенных спросили, они сказали, что эти таблички вывешивались в дневное время, когда двери камер не запирались, чтобы сосед по камере не зашел, пока туалетом кто-то пользуется. Камеру заявителя можно было сравнить со средневековой темницей. В общем атмосфера была отталкивающей.
54. Представители Европейской Комиссии посетили также одну камеру на четвертом этаже крыла А, где содержался заявитель. По словам старшего надзирателя тюрьмы “Коридаллос”, который сопровождал представителей Европейской Комиссии в ходе осмотра, Пападимитриу все еще содержался в этой камере. Размеры камеры составляли 4,5 на 2,5 м. Данное заявителем описание было точным, но туалетная занавеска была в порядке. В камере имелись окна достаточных размеров.
55. Представители Европейской Комиссии осмотрели душевую в подвальной части здания. Она была довольно чистой, хотя, по утверждению заявителя, во время его пребывания там было гораздо грязнее. На большинстве душевых кабинок имелись занавески. Вместе с тем на некоторых из них они отсутствовали.
56. В складском помещении тюрьмы находились небольшие мешочки с туалетной бумагой и туалетными принадлежностями, которые раздавались заключенным. Однако упомянутым представителям сказали, что эти мешочки были доставлены совсем недавно. Простыней не было. Отвечавший за склад заключенный сказал, что они все были розданы или находились в прачечной. Там же были и шкафы, занятые в основном мылом.
57. Складское помещение социальной службы было в тот момент закрыто. Висела табличка, на которой указывалось, что каждое крыло обслуживалось один раз в неделю. Помещение открыли по просьбе представителей. Там находилось много бывшей в употреблении одежды. Представителям Европейской Комиссии показали туалетную бумагу и одну простыню. В помещении был регистрационный журнал, из которого явствовало, что заключенные посещали склад, им выдавались разные предметы, такие, как туалетные принадлежности, и т.д.
58. Кухня была довольно просторной и чистой. Однако тележки, предназначенные для транспортировки пищи, не соответствовали описанию Афанассопулоса. Они были очень низкими.
59. В одном из углов коридора за пределами кухни лежали фекалии кошки. Представители Европейской Комиссии увидели также заключенных, которые стояли в очереди позвонить по телефону.
60. Как заявил старший надзиратель тюрьмы, учетные карточки распределения заключенных со времени содержания заявителя в тюрьме “Коридаллос” не велись.
D. Заключение Европейского комитета по предотвращению пыток и бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания
61. 29 ноября 1994 г. Европейский комитет по предотвращению пыток и бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (далее — ЕКПП) опубликовал доклад по итогам посещения Греции в марте 1993 года[2], содержащий следующее заключение и рекомендации по тюрьме “Коридаллос”:
“91 [3]. …Мужская тюрьма “Коридаллос” была построена для размещения там 480 заключенных в четырех отдельных блоках, в каждом из которых по 120 камер на трех этажах. В первый день пребывания делегации в здании было 1410 заключенных, примерно 800 из них находились под следствием, а остальные отбывали свои сроки по приговору. Общая численность тюремного персонала по штатному расписанию составляла 170 человек, из которых непосредственно с заключенными работали 110 сотрудников. Охрана периметра тюрьмы была возложена на вооруженных полицейских.
/…/
95. В нижеследующих пунктах приводятся специальные рекомендации ЕКПП тюремным учреждениям, которые посетила делегация. Вместе с тем ЕКПП в самом начале хотелось бы обратить внимание на то, что действие, связанное с лишением кого-либо свободы, влечет за собой ответственность конкретного государства за содержание этого лица в условиях уважения неотъемлемого достоинства личности. Факты, выявленные в период визита ЕКПП, свидетельствуют о том, что в результате нынешнего переполнения тюрем греческие власти не в состоянии выполнить это обязательство по отношению ко многим заключенным.
Следовательно, ЕКПП настоятельно рекомендует, чтобы самым срочным образом были приняты меры, снижающие переполнение учреждений уголовно-исполнительной системы Греции.
/…/
105. Как уже указывалось (см. пункт 91), на момент посещения делегацией мужской тюрьмы “Коридаллос” количество заключенных в три раза превышало официально предусмотренную для данного учреждения численность. Размеры стандартной камеры составляли 9,5 кв. м, камеры были оборудованы, в частности, отделенным занавеской туалетом азиатского типа и рукомойником. Первоначально предусмотренные для содержания одного человека, эти камеры едва могут вместить двух заключенных; если поместить туда более двух человек, то условия становятся очень стесненными. На практике лишь у считанных заключенных — отдельные камеры; в большинстве камер размещались 2—3 заключенных, и некоторых — четыре. Уровень заполнения был несколько ниже в крыле А (примерно 300 заключенных), нежели в крыльях В, С и D (каждое из которых вмещало 350 и более заключенных).
В учетных картах распределения указывалось, что в трех камерах (одна в крыле С и две в крыле D) содержалось по пять заключенных. Делегация посетила такую камеру в крыле С, в которой было обнаружено пять человек, индийцев по происхождению; по их утверждениям, они содержались в таких условиях около шести недель.
106. Неизбежно, высокий уровень переполнения оказал крайне негативное воздействие на условия содержания: площадей не хватало, вентиляция оставляла желать лучшего, то же самое можно было сказать о чистоте и гигиене. Во многих камерах заключенные были вынуждены исключительно сидеть на кроватях — другой мебели там не было. В некоторых наиболее перенаселенных камерах заключенных было больше, чем кроватей. Более того, в ряде камер туалеты и прочие сантехнические узлы нуждались в ремонте.
Несмотря на переполнение, заключенные всегда имели возможность воспользоваться душевыми кабинами в подвальной части каждого крыла. Однако некоторые душевые кабины находились в плачевном состоянии и нуждались в ремонте и переделке.
107. Негативные аспекты переполнения были смягчены в некоторой степени продолжительностью времени, которое заключенные проводили вне камер. С 8:30 до 11:30 дня, с 14:30 до захода солнца заключенным разрешали свободно перемещаться и общаться с другими осужденными в пределах крыла, в котором они содержались, и во дворе крыла; дворы крыльев были просторными. Следует, однако, особо отметить, что свободное передвижение заключенных в крыле, где их содержали, могло иметь и нежелательные последствия в случае отсутствия должного контроля со стороны тюремного персонала; при уровне численности штата на момент посещения делегацией (от 3 до 4 дежурных сотрудников в дневное время в крыле, где содержалось около 350 заключенных) трудно понять, как можно было обеспечить такой контроль (см. также пункт 96).
108. Работой в истинном понимании этого слова заключенные заняты почти не были. Там было 236 рабочих мест (то есть одно рабочее место на 6 заключенных), все они находились в расположении служб общего назначения (кухня, прачечная, уборка, эксплуатация, складские помещения и т.д.); рабочие цеха не действовали. Вместе с тем в 1993 году планировалось открыть центр подготовки по профессиям (на 30 заключенных), связанным с печатью и переплетом книг. Нехватка рабочих мест была предметом особого недовольства многих заключенных, отбывавших сроки по приговору суда, поскольку это лишало их возможности воспользоваться преимуществами системы зачета для досрочного освобождения с помощью работы.
Там не было никаких образовательных классов, а тюремная библиотека была маленькой и плохо оснащенной. Более того, в тюрьме не было спортивного зала, и, насколько могли судить члены делегации, спортивная работа поставлена не была. Однако дворы были достаточно просторными для определенных видов спортивных игр (например, волейбола), можно было бы организовать в каждом таком дворе места для занятий по поднятию тяжестей (на момент посещения несколько заключенных занимались со снарядами в подвальных помещениях).
Если суммировать все сказанное, то подавляющее большинство заключенных мужской тюрьмы “Коридаллос” (включая большинство заключенных по приговору) не были заняты работой или охвачены просветительской деятельностью, а возможности для занятий спортом были очень ограничены. Большинство заключенных занимались весь день тем, что ходили по крылу, где они содержались, или по двору, разговаривали с такими же, как они, заключенными или смотрели в своей камере телевизор. Подобное монотонное и бесцельное существование совершенно несовместимо с целью социальной реабилитации, заложенной в греческий Кодекс основных правил обращения с заключенными (см. пункт 94).
109. Что касается собственно условий содержания под стражей в мужской тюрьме “Коридаллос”, то ЕКПП рекомендует:
чтобы незамедлительно были приняты меры для обеспечения такого положения дел, при котором на одну камеру приходилось бы не более трех человек;
чтобы были предприняты серьезные шаги в целях скорейшего снижения численности людей на камеру и доведения ее до уровня двух заключенных на одно такое помещение;
чтобы каждый заключенный был обеспечен отдельными кроватью и матрацем;
чтобы были отремонтированы и поддерживались в хорошем гигиеническом состоянии душевые кабинки, туалеты и умывальники.
В отношении внекамерных мероприятий ЕКПП рекомендует:
чтобы были предприняты дополнительные усилия по наращиванию числа рабочих мест и мест для профессионального обучения;
чтобы без промедления было проведено самое тщательное изучение возможностей оживления различных видов деятельности в целом (включая образование, спорт и отдых) и чтобы по мере снижения перенаселенности различные программы деятельности набирали силу.
/…/
133. Изолятор мужской тюрьмы “Коридаллос” состоял из двух секций по 10 камер в каждой, все из которых использовались, очевидно, как в дисциплинарных, так в других связанных с изоляцией целях. Размер каждой такой камеры составлял 7 кв. м; в каждой имелась кровать, но никакой другой мебели не было (например, стола или стула). Изолятор в достаточной мере проветривался, там имелось искусственное освещение; вместе с тем доступ естественного света, в лучшем случае, можно было назвать посредственным. В каждой камере имелся туалет азиатского типа, в некоторых камерах — умывальники. Размер примыкающего к изолятору прогулочного двора составлял 40 кв. м. В целом блок нуждался и нуждается в переделке.
134. Во время визита делегации там не было ни одного заключенного, помещенного в целях наказания. В этом блоке в течение нескольких месяцев и по их собственной просьбе содержали группу заключенных из числа трансвеститов. Другие заключенные содержались в этом блоке не по своей воле, предположительно, в соответствии с правилами 93 и 94 упомянутого ранее Кодекса (по причине отсутствия регистрационного журнала было затруднительно уточнить основания); у некоторых из них были проблемы психологического или психиатрического порядка.
Заключенным разрешалось свободно перемещаться в пределах блока и прогулочной зоны в течение большей части дня, у них в камерах были телевизионные приемники и прочее имущество (хотя, по словам персонала, заключенный, на которого наложено дисциплинарное взыскание, должен был оставаться в своей камере, и ему не разрешалось пользоваться своим имуществом).
135. Условия содержания в изоляторе являются в целом приемлемыми для категории заключенных, отбывающих дисциплинарные наказания в специальных камерах. Однако ЕКПП полагает, что было бы желательно, чтобы в камерах, в которых содержались такие заключенные, поставили стол и стул, при необходимости крепившиеся бы к полу. ЕКПП также рекомендует, чтобы всем заключенным, в том числе помещенным в специальные камеры в качестве наказания, разрешали ежедневную, по крайней мере часовую, прогулку на открытом воздухе.
136. Условия содержания в этом блоке в большей степени неприемлемы для тех заключенных, которые помещены в изолятор по причинам, не связанным с дисциплинарным наказанием, особенно, если такая мера выдерживается в течение длительного времени.
Что касается тех заключенных, которые изолируются по причине изменения личности и/или в целях их собственной безопасности, то ЕКПП предлагает греческим властям рассмотреть вопрос о возможностях создания специальных центров за пределами основного здания тюрьмы.
Данный блок является совсем не подходящим местом для размещения лиц, нуждающихся в психиатрической помощи. Ни оснащенность, ни персонал (обычные тюремные сотрудники) не подходят для этого. ЕКПП рекомендует, чтобы и этом блоке такие лица не содержались. В исключительных случаях, если туда на время переводят людей, находящихся под воздействием эмоций или в возбужденном психическом состоянии, то они должны быть под строгим наблюдением.
Кроме того, ЕКПП рекомендует:
чтобы камеры в данном блоке, предназначавшиеся для размещения заключенных, изолированных не по дисциплинарным причинам, были оборудованы так же, как обычные камеры;
чтобы были четко определены режимы, применимые, соответственно, с одной стороны, к лицам, отбывающим дисциплинарное наказание, и, с другой стороны, к тем, кто оказался там по другим причинам”.
II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНАЯ ПРАКТИКА
62. В соответствии с пунктами 2 и 3 Статьи 51 Уголовно-исполнительного кодекса Греции корреспонденция заключенного может подвергаться контролю, если это обусловлено причинами безопасности, особенно если существует опасность совершения тяжких преступлений либо есть необходимость установить, были ли совершены такие преступления.
ПРАВО
I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ
63. Заявитель жаловался, что условия его содержания в заключении в тюрьме “Коридаллос” представляли собой, как он считает, бесчеловечное и унижающее достоинство обращение. В ходе слушаний в Европейском Суде речь касательно его жалоб шла в основном об условиях содержания в изоляторе в крыле D данной тюрьмы. Заявитель ссылался на Статью 3 Конвенции, которая сформулирована следующим образом:
“Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию”.
64. Заявитель утверждал, что никогда не просил поместить его в изолятор. Тюремная администрация решила поместить его туда, когда он прибыл в тюрьму “Коридаллос”. Неделю спустя ему была предоставлена возможность перейти непосредственно в крыло D, но он не согласился, поскольку хотел остаться в стороне от наркотиков. Заявитель настаивал, что условия содержания в изоляторе не претерпели серьезных изменений за период со времени его пребывания там и до приезда делегации. Он жаловался, в частности, что ему приходилось проводить значительную часть дня на кровати в камере, где не было ни вентиляции, ни окна. Он также жаловался, что тюремная администрация не обеспечивала заключенных простынями, подушками, туалетной бумагой и туалетными принадлежностями. Хотя оказавшиеся в бедственном положении заключенные, подобные ему, могли обратиться в социальную службу тюрьмы, понятно, что их потребности не всегда могли быть удовлетворены. Тот факт, что он мог одолжить туалетные принадлежности и туалетную бумагу у других заключенных, не освобождает власти Греции от ответственности, которую они взяли на себя согласно Конвенции. Заявитель утверждал, что в самый жаркий период года он был в конечном итоге вынужден спать на одеяле без простыней или подушки. Он также жаловался, что ему приходилось пользоваться туалетом в присутствии другого заключенного, и самому присутствовать тогда, когда туалетом пользовался его сосед по камере.
65. По утверждению властей Греции, заявитель сам попросил определить его в изолятор. Тюремные власти хотели удовлетворить его пожелание. Однако по причине того, что камер нахватало, его пришлось разместить с другим заключенным. В результате возникла проблема с туалетом. Заявителя могли перевести по его желанию в любую другую часть тюрьмы в любое время. Как представляется, заявитель никогда не просил о переводе потому, что за то время, какое он уже провел в тюрьме к тому моменту, у него установились дружеские отношения с соседом по камере Пападимитриу. Особый характер их отношений может доказывать тот факт, что они продолжали соседствовать в камере, когда их обоих перевели в крыло А два месяца спустя после ареста заявителя.
66. Кроме того, власти Греции отвергали утверждение о том, что обращение, на которое жаловался заявитель, обрело минимальный уровень жестокости, необходимый для того, чтобы подпадать под действие Статьи 3 Конвенции. Они особо подчеркивали, что обжалуемые условия содержания никоим образом не означали презрения или отсутствия уважения по отношению к заявителю как личности. Наоборот, тюремные власти пытались облегчить его положение, в связи с чем ему было позволено делать телефонные звонки сверх положенных.
Заявитель сам признавал, что никогда не оставался грязным в период пребывания в изоляторе. Он мог принять душ и часто встречался с тюремным психиатром. Как утверждали власти Греции, не было свидетельств того, что условия содержания заявителя под стражей нанесли ему травму или были причиной физических или душевных страданий.
67. Европейский Суд напомнил, что в соответствии с прецедентным правом жестокое обращение должно обрести минимальный уровень жестокости, чтобы попасть под действие Статьи 3 Конвенции. Оценка этого минимального уровня жестокости относительна: это зависит от всех обстоятельств данного дела, таких, как длительность подобного рода обращения, его физические и моральные последствия, а в некоторых случаях от пола, возраста и состояния здоровья конкретной жертвы (см., среди прочих прецедентов, Постановление Европейского Суда по делу “Ирландия против Соединенного Королевства” (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., Series A, № 25, р. 65, § 162).
68. Кроме того, при рассмотрении вопроса о том, является ли обращение “унижающим достоинство” по смыслу Статьи 3 Конвенции, Европейский Суд принял во внимание то, состоит ли цель такого обращения в унижении и оскорблении человека, о котором идет речь, и, если говорить о последствиях, оказало ли это негативное влияние на его или ее личность таким образом, который несовместим со Статьей 3 (см. Постановление Европейского Суда по делу “Ранинен против Финляндии” (Raninen v. Finland) от 16 декабря 1997 г., Reports 1997-VIII, pp. 2821-2822, § 55).
69. Касаясь данного дела, Европейский Суд отметил, что прежде всего, вопреки утверждениям властей Греции, заявитель не был помещен в изолятор, потому что сам этого хотел. Согласно показаниям Фрагафулы решение относительно такой меры принимали начальник тюрьмы и старший надзиратель, и связано это было с состоянием его здоровья, а если точнее, то с тем, что у него отмечался абстинентный синдром. По словам той же свидетеля, как только заявитель познакомился с условиями содержания в изоляторе, он попросил о переводе. Ему было предложено перейти в крыло D, где содержались наркоманы. Хотя Фрагафула напрямую не признала наличие наркотиков в крыле D, она заявила, что “данное крыло было проблемным для всякого, кто хотел избавиться от пристрастия к наркотикам”. Как счел Европейский Суд, это означает, что в крыле D незаконно распространялись наркотики, а это является основанием для серьезной тревоги. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагал, что заявителя нельзя обвинять в отказе от перевода из блока изолятора. Следовательно, Европейский Суд пришел к выводу, что заявитель никоим образом не соглашался с содержанием его под стражей в изоляторе крыла D.
70. Касательно условий содержания в изоляторе Европейский Суд принял во внимание выводы представителей Европейской Комиссии и особенно те из них, которые имели отношение к размерам, освещению и вентиляции камеры заявителя, то есть моментам, не претерпевшим изменений за период со времени содержания там заявителя и до визита делегации Европейской Комиссии. В отношении вентиляции Европейский Суд отметил, что выводы Европейской Комиссии не полностью совпадают с заключениями ЕКПП, представители которого посетили тюрьму “Коридаллос” в 1993 году, а опубликовали отчет в 1994 году. Вместе с тем инспекционная поездка ЕКПП состоялась в марте, в то время как представители Европейской Комиссии отправились в тюрьму “Коридаллос” в июне, то есть в то время года, когда климатические условия более схожи с периодом, о котором в своей жалобе говорит заявитель.
Кроме того, Европейский Суд принял во внимание тот факт, что представители Европейской Комиссии вели основательное расследование в отношении жалоб заявителя, делая особый акцент во время их поездки на условиях того места, где содержался заявитель. С учетом этих обстоятельств Европейский Суд счел, что следует положиться на выводы представителей Европейской Комиссии.
71. Как отметил Европейский Суд, заявитель признает, что в дневное время дверь его камеры была открыта, а сам он мог свободно перемещаться в пределах изолятора. Хотя блок и прогулочный двор были небольшими, даже такая ограниченная возможность передвижения в дневное время для заявителя была в какой-то мере облегчением.
72. Тем не менее Европейский Суд напомнил, что заявитель проводил в своей камере, по крайней мере, часть вечера и всю ночь. Хотя эта камера строилась из расчета на одного человека, заявитель был вынужден делить ее со своим соседом, таким же заключенным. Это один из аспектов различия положения заявителя и той ситуации, которую анализировал в своем отчете за 1994 год ЕКПП. Пребывание в камере с другим заключенным, большая часть которого проходила при закрытой двери, вынуждало заявителя находиться на кровати. Более того, в камере не было вентиляции, не было никакого отверстия кроме смотрового окошка в двери. Европейский Суд также отметил, что в период посещения тюрьмы “Коридаллос” представителями Европейской Комиссии они обнаружили, что в камерах изолятора было сверх всякой меры жарко, хотя это был только июнь, когда температура обычно не достигает в Греции максимальных значений. Верно, что визит представителей Европейской Комиссии пришелся на вторую половину дня, когда заявителя, как правило, не запирали в камере. Однако Европейский Суд напомнил, что заявитель был помещен в изолятор в такое время года, когда уровень температуры воздуха значительно повышается даже в вечернее время, а зачастую и ночью. Это подтвердил Пападимитриу, сосед заявителя по камере, который показал, что заявитель испытывал от жары и отсутствия вентиляции в камере неимоверные физические страдания.
73. Европейский Суд напомнил также, что по вечерам и в ночное время двери камеры были закрыты, и заявителю приходилось пользоваться находившимся там туалетом азиатского типа. Туалет не был отделен от остальной части камеры занавеской, а ведь заявитель был не единственным ее обитателем.
74. В свете вышеизложенного Европейский Суд счел, что по данному делу нет доказательств того, что налицо было прямое намерение унизить или оскорбить заявителя. Однако Европейский Суд отметил, что хотя нельзя точно установить, было ли целью такого обращения унижение или оскорбление конкретной жертвы, этот момент должен быть принят во внимание, поскольку отсутствие такой цели не может решительным образом исключать какого-либо вывода о нарушении Статьи 3 Конвенции (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу “V. против Соединенного Королевства” (V. v. United Kingdom), жалоба № 24888/94, ECHR 1999-IX, § 71).
75. Итак, в нынешнем деле факт остается фактом, что компетентные власти не приняли мер для улучшения объективно неприемлемых условий содержания под стражей заявителя. По мнению Европейского Суда, подобное бездействие означает отсутствие уважения к заявителю. Особенно Европейский Суд учел то, что, по крайней мере, в течение двух месяцев заявителю пришлось проводить значительную часть суток, практически не отходя от кровати в своей камере, которая была лишена вентиляции или окна и в которой по временам было нестерпимо жарко. Ему также приходилось пользоваться туалетом в присутствии другого заключенного и находиться в камере, когда туалетом пользовался его сосед. Для Европейского Суда неубедительны уверения властей Греции в том, что эти условия не оказали на заявителя воздействия в той мере, в какой подпадают по действие Статьи 3 Конвенции. Напротив, у Европейского Суда сложилось мнение, что условия содержания в данной тюрьме, на которые жалуется заявитель, унизили его человеческое достоинство и вызвали у него чувство безнадежности и ощущение неполноценности, способные унизить и оскорбить его и, возможно, снизить его физическую и духовную сопротивляемость. В итоге, Европейский Суд пришел к выводу, что условия содержания заявителя под стражей в изоляторе в крыле D тюрьмы “Коридаллос” могут быть приравнены к унижающему достоинство обращению по смыслу Статьи 3 Конвенции.
Таким образом, имело место нарушение этого положения.
II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 2 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ
76. Заявитель жаловался, что вопреки тому факту, что он был находившимся под следствием заключенным, на него распространялся тот же порядок, какой действовал в отношении осужденных. Он утверждал, что неспособность властей тюрьмы “Коридаллос” обеспечить особый режим находившимся под следствием заключенным может быть приравнена к нарушению презумпции невиновности. Он ссылался на пункт 2 Статьи 6 Конвенции, который гласит следующее:
“Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком”.
77. Власти Греции заявили, что пункт 2 Статьи 6 Конвенции не может интерпретироваться таким образом.
78. Европейский Суд напомнил, что в Конвенции нет Статьи, которой предусматривалось бы раздельное отношение в условиях тюрьмы к тем, кто осужден судом, и тем, кто проходит в качестве обвиняемых. Пункт 2 Статьи 6 Конвенции не может толковаться как нарушенный по причине, приведенной заявителем.
Соответственно, нарушение пункта 2 Статьи 6 Конвенции отсутствует.
III. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 8 КОНВЕНЦИИ
79. Заявитель жаловался, что направлявшиеся ему Секретариатом Европейской Комиссии письма вскрывались тюремной администрацией и не всегда в его присутствии. Он ссылался на Статью 8 Конвенции, в которой предусматривается следующее:
“1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.
2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц”.
80. Власти Греции утверждали, что адресованные заключенным письма всегда вскрываются в их присутствии, потому что этого требует закон и это необходимо в целях предотвращения преступлений, таких, как незаконная доставка наркотиков в тюрьму. Адресованные заключенным письма из Конвенционных органов или конверты из Европейского Суда могут быть подделаны уголовными элементами.
81. Как считал Европейский Суд, было установлено, что письма из Европейской Комиссии, предназначенные для заявителя, вскрывались в его отсутствие. Вместе с тем власти Греции признали, что такие письма всегда вскрываются в присутствии. Из этого следует, что письма, которые Европейская Комиссия направляла заявителю, тоже вскрывались. Следовательно, имело место вмешательство в право заявителя на уважение его корреспонденции согласно Статье 8 Конвенции, которое может быть оправдано лишь в случае, если налицо обстоятельства, изложенные во втором пункте данного положения.
82. В частности, чтобы это вмешательство не противоречило Статье 8 Конвенции, оно должно быть “предусмотрено законом”, преследовать законную цель и быть необходимым в демократическом обществе для Достижения этой цели (см. Постановление Европейского Суда по делу “Сильвер и другие против Соединенного Королевства” (Silver and Others v. United Kingdom) от 25 марта 1983 г., Series A, № 61, p. 32, § 84, и Постановление Европейского Суда по делу “Петра против Румынии” (Petra v. Romania) от 23 сентября 1998 г., Reports 1998-VII, р. 2853, § 36).
83. Вмешательство имело законную основу, в частности, пункты 2 и 3 статьи 51 Уголовно-исполнительного кодекса Греции говорят об этом, и Европейский Суд удовлетворен тем, что оно преследовало законную цель “предотвращения беспорядков или преступлений”.
84. Что касается необходимости такого вмешательства, Европейский Суд не усмотрел причин, вынуждавших бы контролировать соответствующую корреспонденцию, конфиденциальность которой важно уважать (см. Постановление Европейского Суда по делу “Кэмпбелл против Соединенного Королевства” (Campbell v. United Kingdom) от 25 марта 1992 г., Series A, № 233, р. 22, § 62).
Хотя власти Греции высказали предположение общего характера относительно возможной подделки конвертов Европейской Комиссии с целью незаконной переправки запрещенных предметов в тюрьму, Европейский Суд считал, как делали ранее Конвенционные органы, что связанный с этим риск столь незначителен, что данное обстоятельство не стоит принимать во внимание (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу “Кэмпбелл против Соединенного Королевства”, р. 22, § 62). Соответственно, обжалуемое вмешательство не было необходимым в демократическом обществе по смыслу пункта 2 Статьи 8 Конвенции.
Следовательно, имело место нарушение Статьи 8 Конвенции.
IV. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
85. Статьей 41 Конвенции предусматривается:
“Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне”.
А. Ущерб
86. Заявитель потребовал выплаты 42 000 000 греческих драхм в качестве компенсации морального вреда. Он настаивал на том, что нарушения Конвенции по данному делу, которые повлекли за собой серьезное вторжение в его физическую и душевную целостность, стали причиной того, что он перенес серьезные страдания и муки.
87. Власти Греции считали, что установление нарушения Конвенции уже является достаточной справедливой компенсацией любого морального вреда, понесенного заявителем. В любом случае, по мнению властей Греции, названная сумма слишком велика, а сумма в размере 2 000 000 греческих драхм была бы обоснованной.
88. Европейский Суд, с учетом своего вывода в отношении вышеупомянутых жалоб заявителя, пришел к выводу, что он понес определенный моральный вред в результате его содержания под стражей, которое нельзя компенсировать только с помощью установления нарушения. Исходя из принципа справедливости, Европейский Суд присудил заявителю компенсацию в размере 5 000 000 греческих драхм в связи с этим.
В. Процентная ставка при просрочке платежей
89. Согласно информации, полученной Европейским Судом, годовая процентная ставка, применяемая в Греции на день принятия настоящего Постановления, составляет 6 процентов.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД:
1) единогласно постановил, что имело место нарушение Статьи 3 Конвенции;
2) единогласно постановил, что нарушение пункта 2 Статьи 6 Конвенции отсутствует;
3) постановил шестью голосами против одного, что имело место нарушение Статьи 8 Конвенции;
4) единогласно постановил:
(a) что государство-ответчик должно выплатить заявителю в течение трехмесячного срока 5 000 000 (пять миллионов) греческих драхм в виде компенсации морального вреда;
(b) что проценты по годовой ставке 6 процентов подлежат выплате по истечении вышеупомянутых трех месяцев и до момента выплаты.
5) единогласно отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.
Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 19 апреля 2001 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.
Э. ФРИБЕРГ А.Б. БАКА
Секретарь Секции Суда Председатель Палаты
В соответствии с пунктом 2 Статьи 45 Конвенции и пунктом 2 Правила 74 Регламента Европейского Суда к настоящему Постановлению прилагается частично особое мнение судьи К.Д. Спинеллис.
А. Б.
Б. Э.Ф.
ЧАСТИЧНО ОСОБОЕ МНЕНИЕ
судьи К.Д. Спинеллис
1. Я сожалею, что пришла к выводу, согласно которому расхожусь во мнении с большинством Суда по вопросу о том, имело ли место вмешательство в право заявителя на уважение его корреспонденции по Статье 8 Конвенции.
2. Заявитель жаловался на то, что адресованные ему из Секретариата Европейской Комиссии письма вскрывались тюремной администрацией и не всегда в его присутствии[4].
3. Власти Греции утверждали, что адресованные заключенным письма всегда вскрывались в их присутствии[5].
4. Европейский Суд считал, точно так же, как считаю я, что не было установлено, что письма из Европейской Комиссии, адресованные заявителю, вскрывались в его отсутствие[6].
5. Уголовно-исполнительный кодекс Греции 1989 года в пунктах 2 и 3 статьи 51 затрагивает вопросы корреспонденции заключенных[7]. Пункт 3, предусматривающий наказание (в соответствии со статьей 252 Уголовного кодекса Греции) для сотрудников исправительной системы, которые на законных основаниях осуществляют вмешательство в “право на уважение корреспонденции [заключенных]” и которые раскрывают третьей стороне то, что им стало известно по линии службы, не может быть задействован в отношении проблем, обсуждаемых в связи с данным делом. Вместе с тем в пункте 2 говорится, что “содержание телеграмм или писем не проходит проверку. В случае, когда налицо связанные с вопросами безопасности основания или есть опасность того, что могут быть совершены особо тяжкие преступления, либо необходимо установить, совершены ли такие преступления, корреспонденция может контролироваться при наличии разрешения судьи, который отвечает за исполнение приговоров”.
6. Вместе с тем заявитель не утверждал, что имело место вмешательство в его право на уважение его корреспонденции без соответствующего разрешения судебных властей. Более того, в прошлом заявитель был наркоманом, который, несмотря на пройденный в Соединенном Королевстве курс лечения, был в коматозном состоянии 24 августа 1994 г.[8], и это дает возможность предполагать, что он все еще был наркоманом. Далее, заявитель был приговорен как судом первой инстанции[9], так и Апелляционным судом[10] к наказаниям, которые соответствовали преступлениям (связанным с незаконным оборотом наркотических веществ)[11]. Посему тюремные власти законно полагали, что заявителем могло руководить неистребимое желание “незаконно доставить в тюрьму наркотики” в “конвертах Европейской Комиссии или Европейского Суда, подделанных преступниками”, так что они действовали в целях предотвращения преступления.
7. Было установлено, что письма вскрывались, но не было установлено, что письма вскрывались в отсутствие заявителя. Это дело отличается отдела “Кэмпбелл против Соединенного Королевства”[12], где Европейский Суд заявил, что “нет настоятельных причин, по которым следует вскрывать такие письма. Опасность, о которой говорили представители властей, связанная с тем, что канцелярские предметы Европейской Комиссии подделываются для незаконного провоза наркотиков, и ставившая преграду на пути передач или посланий в тюрьму, столь незначительна, что не должна приниматься во внимание[13]. Как указывалось выше, заявитель по данному делу был наркоманом, при этом общеизвестно, что не проходящие курс лечения наркоманы сделают что угодно, чтобы получить наркотики. Следовательно, о каком бы вмешательстве ни шла речь — вскрытии писем в присутствии заявителя, не читая их (прочесть их было бы практически невозможно, поскольку лишь немногие сотрудники исправительной системы в достаточной мере владеют английским языком, как это явствует из жалобы заявителя[14]), — оно было оправданным.
8. Подводя итог, хотелось обратить внимание на то, что я разделяю мнение большинства, согласно которому вскрытие писем заключенных представляет собой вмешательство в их права по Статье 8 Конвенции, если эти меры не оправданы (а) правовой нормой, доступной и осязаемой, (b) “неотложной социальной потребностью” и (с) соразмерны той законной цели, которая преследуется национальными властями. Из всего вышесказанного следует, что вскрытие писем (а) проводилось в соответствии с национальным законодательством, то есть Уголовно-исполнительным кодексом Греции, пунктом 2 статьи 51[15], (b) проводилось в целях “предотвращения беспорядков или преступлений” (то есть незаконного провоза наркотиков в тюрьму) и (с) было “необходимо в демократическом обществе”, как в данном случае, в отличие от ситуации в деле “Кэмпбелл против Соединенного Королевства” и других более ранних делах (см., например, дела “Сильвер и другие против Соединенного Королевства”, “Бойл и Раис против Соединенного Королевства” (Boyle and Ricev. United Kingdom), “МакКаллум против Соединенного Королевства” (McCallum v. United Kingdom)). В деле “Кэмпбелл против Соединенного Королевства” возможность “подделки канцелярских предметов Европейской Комиссии для незаконного провоза запрещенных предметов… в тюрьму[16] была не столь значительной, поскольку Кэмпбелл был не наркоманом в перенаселенной тюрьме, а “человеком, склонным к насилию”[17]. В пользу такого заключения говорят как факты по данному делу, так и практикуемое Европейским Судом прецедентное право, в соответствии с которым он признал определенное, а не вовсе ограниченное право усмотрения государств при наложении ограничений (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу “Сильвер и другие против Соединенного Королевства” от 25 марта 1983 г., § 97)[18].
9. На этих основаниях я прихожу к выводу о том, что нарушение Статьи 8 Конвенции места не имело.
Перевод с английского Д. Юзвикова
содержание
[1] Протокол № 11 вступил в силу 1 ноября 1998 г. (Прим. Секретариата Суда).
[2] Тюрьма “Коридаллос”посещалась ЕКПП также в мае 1997 года
[3] Сохранена первоначальная нумерация пунктов.
[4] См. § 79 Постановления Европейского Суда
[5] См. § 80 Постановления Европейского Суда.
[6] См. § 81 Постановления Европейского Суда.
[7] См. § 62 Постановления Европейского Суда.
[8] См. § 8 Постановления Европейского Суда.
[9] См. § 12 Постановления Европейского Суда. О возможности подделки конвертов Европейской Комиссии упоминалось и властями Соединенного Королевства в деле “Кэмпбелл против Соединенного Королевства”.
[10] См. § 16 Постановления Европейского Суда.
[11] См. § 8 Постановления Европейского Суда.
[12] Дело 52/1990/243/314.
[13] Постановление Европейского Суда по делу “Кэмпбелл против Соединенного Королевства”, § 62, вторая часть.
[14] В связи с этим заявитель жаловался на недостаток общения — см. §§ 32 и 46 Постановления Европейского Суда.
[15] См. § 62 Постановления Европейского Суда.
[16] Постановление Европейского Суда по делу “Кэмпбелл против Соединенного Королевства”, § 62, вторая часть.
[17] См. Постановление Европейского Суда по делу “Кэмпбелл против Соединенного Королевства”, § 8.
[18] См. также особые мнения по делу “Кэмпбелл против Соединенного Королевства” судей сэра Джона Фрилэнда и Х.М. Моренильи.