Ланге И.И.

Иван Иванович Ланге, (1894-1919), родился в Пскове, в семье рабочего. Немец по национальности. Получил начальное образование: окончил три класса гимназии. Рано пошел работать на завод: семья Ланге жила очень бедно. В партию большевиков вступил в 1914г.: его привлекла идея «равенства». От отправки на фронт уклонился, ссылаясь на нездоровье, а затем  вовсе перешел на нелегальное положение, но был пойман, и все же отправлен в армию – в тыловую хозяйственную часть, где вел антивоенную пропаганду. Участник бунта солдат-резервистов в Гомеле в октябре 1916г.; в отличие от многих других бунтовщиков, Ланге не был задержан, успев скрыться, и затем до самого свержения монархии оставался в подполье, жил по поддельным документам.[1]

С марта 1917г. И.И.Ланге – член Совета рабочих и солдатских депутатов в Гомеле. Вскоре после этого он становится членом Бюро Полесского обкома партии большевиков. О роли  Ланге в большевистском  перевороте почти ничего неизвестно: по ряду косвенных свидетельств, Иван Иванович пережидал события, не будучи уверен в  том, что большевики  сумеют захватить власть. А в  1918г. он уже  был председателем Ревкома в Слуцком  уезде, с того же  года – в органах ВЧК. Там он по каким-то причинам  разругался с  партийным начальством, и был переведен в  Гомель, где получил пост председателя Гомельского уездного ЧК. Это был ответственный пост: Гомель был крупным железнодорожным  узлом, и контроль над ним был для красных очень важен. Но деятельность Ивана Ланге в Гомеле была далека от охраны общественного порядка.  В  период немецкой оккупации в 1918г. гомельчане не испытывали ни серьезных продовольственных трудностей, ни разрухи, ни разгула преступности – немцы поддерживали  в городе нормальную жизнь. Гражданская война в России казалась чем-то далеким, и  люди надеялись, что так и будет в дальнейшем.  Но случилось иначе. Первым делом Иван Ланге затеял «борьбу со спекуляцией»: попытками  населения  торговать продуктами на рынках (магазины частных торговцев были закрыты еще раньше – сразу же после прихода  красных), и воспретил подвоз продуктов частными лицами  из деревень (а госорганизации подвоза не было). Итогом  стал уже через несколько месяцев настоящий голод, а люди из Гомеля побежали. «Спекулянтов» Ланге велел расстреливать.  В городе начались грабежи: помимо «чекистов» настоящих – с мандатами от Ланге на «реквизицию» ценностей в дома и квартиры граждан вламывались «чекисты» поддельные – обычные  дезертиры и уголовники[2]. Выходить на улицы стало опасно не только по ночам, но и днем: нередким делом была пальба пьяных красноармейцев по прохожим. Вместо того, чтобы прекратить все это, И.Ланге счел нужным провести аресты «подозрительных в классовом отношении» лиц, и очень скоро в городскую тюрьму стало некуда помещать обычных пресатупников – все было забито «политическими». Под их содержание  были отведены также и некоторые  частные дома. Условия заключения были  скверными: камеры не отапливались, заключенных почти не кормили, не было  медицинской помощи.  Ланге чинил самосуды: заседаний ревтрибунала или даже самой «чрезвычайки» ему было чаще всего не нужно, а «исполнителями» у Ланге служил взвод китайских «интернационалистов». По-русски они почти не понимали, им было довольно услышать, что «господина приказала» – и они выполняли.  Очень быстро они вызвали  всеобщее озлобление гомельчан.  Местами расстрелов  служили  некоторые участки городского парка, овраги по берегам р.Сож, кладбища. Останки казненных находят и в наши дни. Число казненных называют разное: от нескольких сотен до тысячи человек; сложность в том, что Иван Иванович не утруждал себя учетом  казнимых, а во многих случаях приговоры выносились устно, без фиксации на бумаге[3].

Все эти события  привели к  восстанию, известному  в литературе, как «Стрекопытовский мятеж» в марте 1919г. Позднее коммунистическая пропаганда подавала  это выступление, как заранее подготовленный «контрреволюционный  мятеж» во главе с «царским офицером Стрекопытовым» с целю «свержения Советской власти».  На самом деле имел место голодный бунт солдат, которых собирались отправить на польский  фронт. На Гомель восставшие пошли как раз потому, что надеялись найти там продукты. Никакого плана у них не было, движение велось разрозненными отрядами. «Царский офицер Стрекопытов» был всего-навсего штабс-капитаном  царской армии, и его роль в  выступлении сильно преувеличена; нет даже уверенности в том, что это – его подлинная  фамилия, и что он вообще офицер. Большевики имели все шансы рассеять плохо вооруженных  и лишенных дисциплины  восставших, но их руководители  поддались панике, и  почти в полном составе  бежали в Брянск, после чего красноармейский гарнизон города распался, а частично – примкнул к восставшим.  И.И.Ланге не успел скрыться из Гомеля, и взял на себя командование остатками красных войск. Сил у него для прорыва из города хватало, но вместо этого Ланге стянул все свои части в район гостиницы «Савой», и тем самым позволил  себя блокировать. И в этих условиях держать оборону можно было бы долго: восставшие имели всего одно-два орудия, почти без снарядов, а  атаки пехоты вели к очень большим потерям, так как весь район хорошо простреливался с верхних этажей «Савоя» и соседних зданий. Но даже если бы Иван Ланге приказал  пробиваться поодиночке, это  было бы лучше того, что он сделал: устроил бесконечное партсобрание, а  сам  пытался дозвониться в Москву Ленину и Троцкому – получать инструкции. Чем штатский человек В.И.Ленин из Кремля мог ему помочь, остается лишь догадываться, а Троцкий находился на фронте: у него и без Ланге было полно проблем. В такой ситуации люди Ланге стали бросать оружие  и уходить, а  вскоре И.И.Ланге принял решение сдаться; среди сдавшихся было около 25 чел. партийных и чекистских руководителей, а прочие были рядовыми красноармейцами. Это случилось 25 марта 1919г.

Толпа горожан едва не линчевала всех на месте; солдаты этого не допустили, однако китайские «интернационалисты» были перебиты: их защищать не стали.  Поначалу пленных коммунистов и чекистов  разместили в тюрьме, но вскоре их решили вывезти из города с одной  из колонн повстанцев, двинувшейся в сторону Калинковичей. С какой целью это затевалось, трудно судить. Но пленных отбила какая-то группа вооруженных людей, несколько дней их перевозили с места на место, а потом убили, предположительно, в районе станции Гомель-Полесский. Убивали с особой жестокостью: так, П.Каганскую многократно насиловали, отрезали груди, уши, выкололи глаза, с еще живой сняли скальп. В числе убитых был и Иван Ланге: его труп с большим трудом опознали – так  он был изуродован. О причинах столь жестокого убийства и о том, кто его совершил, до сих пор спорят историки. Ясно лишь, что  сам Стрекопытов тут ни при чем.