Шварцман Л.Л.

Лев Леонидович Шварцман, (1907-1955), родился в местечке Шпола Киевской губернии, в семье банковского служащего. Еврей. Его семья в Гражданской войне поддержала белых; отец служил в армии генерала Юденича и погиб в бою в 1919г., мать служила у белых военврачом. Оба его брата вступили в добровольческий корпус фон дер Гольца, и участвовали в освобождении от большевиков Латвии[1]. С таким «происхождением» Лев Леонидович не мог надеяться на социальный рост: он принадлежал к категории «лишенцев» – тех, кто не имел политических прав и социальных гарантий. «Лишенцы» подлежали учету в органах ВЧК-ГПУ. Шварцману приходилось рассчитывать на самого себя. Он был батраком, чернорабочим. В 1925г. устроился разносчиком газеты «Киевский пролетарий». Скрыв свое происхождение, сумел вступить в комсомол, и был принят репортером в ту же газету. Отличаясь бойким пером, Шварцман был замечен в Москве, и в 1929г. переведен в газету «Московский комсомолец», а в 1934г. стал ответственным секретарем редакции газеты «Рабочая Москва»[2].

В 1935г. Л.Шварцмана пригласил к себе сотрудник секретно-политического отдела УНКВД по Московской области С.Павловский, «надзиравший» за прессой, и предложил переходить в НКВД. Шварцман в декабре 1936г. вступил в ВКП(б). В сентябре 1937г. стал оперуполномоченным 9го отделения 4го отдела ГУГБ НКВД, и вскоре стал секретарем партбюро отдела, в середине 1938г. был назначен помощником начальника 5го отделения 4го отдела 1го Управления НКВД Л.Райхмана, и ему было поручено курировать агентурную работу в учреждениях печати, в издательствах, среди писателей, артистов, художников, архитекторов.[3] Но навыками агентурной работы Шварцман владел слабо, и Л.Райхман нашел ему другое «применение» – ведение «интенсивных допросов» арестованных. Одним из первых, кто прошел через его руки, был забитый им до смерти маршал В.К.Блюхер. в награду за это «дело» Шварцман 26 ноября 1938г. был назначен замначальника следственной части 2го отдела ГУГБ НКВД Б.З.Кобулова, который сразу его к себе приблизил, поручая ведение допросов самых «упрямых» арестантов[4]. Наиболее излюбленными методами «допроса» у Л.Шварцмана были: избиение резиновыми палками, многочасовые «стойки», «конвеер», пытка лишением сна и пытка светом. Вдвоем с Б.В.Родосом, Шварцман практиковали и «средневековые» пытки[5]. Имя Шварцмана скоро стало таким «известным», что арестованного не приходилось бить – достаточно было Шварцману назвать свое имя, и человек начинал давать какие угодно показания. Жестокость и садизм Шварцман проявлял в отношении видных коммунистов, высших командиров РККА и тому подобным, – их он мог убить на допросе. «Простым» же арестантам он старался улучшить условия содержания, предлагал поесть, давал чай и табак[6]. Вероятно, в таком поведении сказывалось реальное отношение Шварцмана к  большевистскому режиму и его «вождям».

Одно из первых дел, порученных Шварцману Б.Кобуловым – дело окружения Н.С.Хрущева – И.Д.Финкеля и Н.И.Дедикова, давших показания о связях Хрущева с американской разведкой, а также с троцкистами. Сталин не дал этому делу ход, но именно оно стало одной из главных причин уничтожения Шварцмана и Кобулова Хрущевым[7].

Затем Шварцман вел «дела» Всеволода Мейерхольда, Исаака Бабеля, лидеров ВЛКСМ А.Косарева и В.Пикиной, 1го секретаря Московского обкома партии Угарова, старой большевички О.Шатуновской, и многих других. Ко всем этим людям Шварцман применял пытки и избиения, а секретарь ЦК ВЛКСМ Валентина Пикина была им и Б.В.Родосом изнасилована и подвергнута имитации расстрела. Не расстрелял ее Шварцман потому, что у него был строгий запрет Кобулова. Среди «клиентов» Шварцмана – крупный чекист Минаев-Цикановский и 1й секретарь Новосибирского обкома партии Алексеев, и даже обвинявшийся в «связях с царской охранкой» в дореволюционное время старший научный сотрудник ИМЭЛ Н.Клестов-Ангарский.

За «успехи» его произвели в майоры, а затем – в полковники госбезопасности.

В марте 1940г. Л.Шварцман приказом НКВД №00327 был назначен замначальника оперативно-чекистской группы в Выборге, перед тем аннексированном у Финляндии, и в его задачу входило производство арестов, руководство следствием и организация структур НКВД. В феврале 1941г. он переведен в НКГБ замначальника следственной части этого наркомата, а после объединения  НКГБ и НКВД летом 1941г. сохраняет этот пост. С 1943г. Л.Шварцман – замначальника следственной части по особо важным делам, и занимает этот пост до 1951г., пользуясь доверием  вначале В.Н.Меркулова, затем – В.С.Абакумова, который очень многое ему доверял, в том числе – самые деликатные «миссии». Так, в 1941г. Л.Шварцман участвовал в следствии по делу «военного заговора» Г.М.Штерна, А.Д,Локтионова, Сакриера и других, в 1942г. – по делу «Русской национальной партии», в 1943-1944г. – по делу подпольной монархической организации «Возрождение России», в 1945г. – вел «дело» руководства польской Армии Крайовой[8].

В 1946г-1947гг. Л.Шварцман был командирован Абакумовым для выполнения «спецзадания» в Берлин, затем – в Софию; там он руководил уничтожением активных противников советского оккупационного режима. В сентябре 1947г., вместе с советским послом в Румынии Кавтарадзе, Шварцман готовил судебный процесс над лидерами Национал-царанистской партии[9]. Летом 1949г. Л.Л.Шварцман, вместе с М.Т.Лихачевым, вел в Софии «дело» Трайчо Костова и группы из 12 его единомышленников из числа лидеров компартии Болгарии, обвинявшихся в троцкизме и «шпионских связях» с Югославией. В Болгарии Шварцман пробыл до начала 1950г[10].

В июле 1951г. карьера Шварцмана оборвалась: после ареста В.С.Абакумова он был также арестован. Его обвинили в «сионистском заговоре в МГБ» наравне с Абакумовым, и ведший его «дело» М.Д.Рюмин пытал уже самого Шварцмана, выколачивая из него признания в «работе на английскую, американскую, французскую, японскую и норвежскую разведки», в подготовке покушения на Молотова, Маленкова и Хрущева. Неоднократно в допросах и пытках Шварцмана участвовал новый министр МГБ, С.Д,Игнатьев, а также секретари ЦК партии Маленков и Хрущев, причем, последний также  участвовал в избиениях и пытках. От постоянных истязаний рассудок Шварцмана повредился: его показания – откровенный бред[11].

После смерти Сталина Л.Берия выделил дело Шварцмана в отдельное производство и предложил ему то, что в США именуют «сделка с правосудием»: Шварцман признается в пытках и фальсификации уголовных дел, а он, Берия снимает все обвинения в «заговоре», а с учетом заслуг и боевых наград к нему не применят смертную казнь, и ограничатся 15 годами тюрьмы[12]. Шварцман был помещен в тюремный госпиталь: у него были отбиты почки и легкие. Он согласился на условия Берии, и к лету 1953г. дело было готово к передаче в суд, но 26 июня Берия был устранен, и все «вернулось на круги своя». В 1955г. его допросы, по указанию Н.Хрущева, были «активизированы»: теперь Хрущев требовал показаний на Г.М,Маленкова, и свидетельства, что указания о пытках и внесудебных казнях давали только Сталин, Маленков и Берия с Абакумовым, а он, Хрущев, тут ни при чем. Для «допросов» Шварцмана Хрущевым была создана специальная группа костоломов – Кунишников, Белов, Миронов; они пытали также и В.Абакумова и  его приближенных, кроме Шварцмана[13].

В мае 1955г. Лев Леонидович Шварцман был казнен – как «сионистский заговорщик» и «шпион» сразу пяти иностранных разведок, а его жена с малолетними детьми были  вышвырнуты  из квартиры и высланы из Москвы. Не реабилитирован.